Соблазн
Шрифт:
Мы прошли мимо двух изгнанников, с которыми Магда сражалась не останавливаясь. Она не перестала бороться и не потеряла бдительность, но увидела нас. И я видела, как она удивилась.
Мы со Спенсом стали сражаться с изгнанником, который был противником Линкольна. Так что Линкольну оставалось сосредоточиться только на Нахилиусе. Линкольн двинулся на Нахилиуса, который явно был в меньшинстве. Я была удивлена, увидев, насколько боязливым был этот печально известный изгнанник.
Возможно, когда ему помогал другой изгнанник, у него был шанс сдержать противника, но теперь он был
Возможно, потому что силы Линкольна были неумолимы, он бросал кулак за кулаком в лицо Нахилиусу. И, судя по состоянию изгнанника, он уже так делал до нашего прихода… но я никогда не видела такого хромого боя с изгнанником.
Я как раз собиралась сосредоточиться, когда Линкольн что-то крикнул. Я думаю, это было: «Магда!». Но я не могла быть уверена, потому что его крик был перекрыт ужасным треском и грохотом, который эхом прокатился по зданию. Стрельба — не тот звук, который сопровождает битву с изгнанниками, поэтому все обратили на него внимание. Мы все сделали паузу, осознавая то, что только что произошло. Магда застрелила одного из изгнанников, с которыми сражалась.
Все это произошло очень быстро, буквально в течение нескольких секунд после того, как мы со Спенсом поднялись по лестнице.
Я слышала крик Линкольна:
— Убирайся отсюда!
Я решила, что приказ адресован мне. Но проигнорировала его.
Изгнанник, получивший пулю в горло, корчился на полу, кричал и булькал кровью.
Это было неправильно. Магда могла бы вернуть его, вместо этого она выбрала эту пытку.
Григори существуют, чтобы избавляться от изгнанников. Мы должны предпринимать все необходимые шаги, чтобы защитить человеческую жизнь, сохранить свободу воли и, надеюсь, не погибнуть в процессе, но нигде в описании работы не говорилось о пытках и увечьях. Это делали изгнанники. Это одно из важнейших различий. Гриффин повторял это все время.
Магда только что переступила черту.
Кровь текла из шеи изгнанника несколько мгновений, прежде чем остановиться. Он уже выздоравливал, но это не помогало.
Я сосредоточилась на битве. Линкольн все еще колотил Нахилиуса, который удивил меня, попав пару раз по Линкольну.
Магда закричала:
— Стреляй!
И Линкольн потянулся к талии. Я видела кинжал и рукоятку пистолета, торчащую из джинсов. Он вытащил кинжал.
— Убирайся, Вайолет! — прорычал мне Линкольн.
Но я была именно там, где должна была быть.
Пистолет или кинжал — какая разница. Я посмотрела на Спенса, который взял верх в борьбе, но явно увлекся процессом.
— Спенс! Быстрее! — прокричала я.
Мгновение спустя Спенс схватил изгнанника за руку и заломил ее за спину. Он крикнул изгнаннику, чтобы тот сделал выбор, но не стал ждать дольше, чем требовалось, чтобы закрепить физический замок, необходимый для высвобождения его силы для ответа, прежде чем вонзить кинжал в нижнюю часть спины изгнанника и дернуть вверх. Вот так и исчез изгнанник Спенса. Просто исчез.
Сейчас или никогда.
Я высвободила силу и скрестила пальцы.
Аметистовый туман, похожий на миллиарды крошечных кристаллов, поднялся надо мной и запорошил комнату.
Я слышала вздох Спенса. Это должен был быть он. Линкольн и Магда уже видели мой туман.
Я не останавливалась и не теряла концентрацию, я просто продолжала выталкивать силу, пока каждый изгнанник не оказывался под моим контролем. Глаза сфокусировались на комнате, и туман рассеялся, хотя небольшой его поток оставался вокруг меня, следя за каждым моим движением. Это было частью меня.
Изгнанники застыли. Были парализованы, но осознавали, что происходит. Я начала делать маленькие шажки в сторону Линкольна.
Прежде чем кто-либо из нас успел двинуться дальше, Магда вонзила кинжал в изгнанника, с которым сражалась, в того, в которого не стреляла. Это был тот, с фермы. Не то, чтобы мне было его жалко, но он должен иметь право на выбор. Магда даже не взглянула на него.
Линкольн посмотрел на меня, когда я сделала еще один маленький шаг в его направлении, затем на Нахилиуса. Одной рукой с побелевшими костяшками пальцев он сжимал кинжал, другую крепко сжимал в кулак. Магда снова закричала, чтобы Линкольн убил Нахилиуса, и когда Линкольн взглянул на нее, я рискнула.
Я рванула вперед на максимальной скорости и ударила Линкольна кулаком прямо в лицо.
Как правило, подобный шаг не являлся целесообразным. Линкольн почти непобедим, и даже в плохой день он предвидел бы это. Но это был не плохой день… а худший. Направляя всю силу в этот удар, мне удалось вывести его из равновесия. Не теряя преимущества неожиданности, я быстро двинулась вперед, еще раз ударив его по лицу. Я не думал… я просто делала это.
Кинжал выпал из его руки, и он упал на колени.
Еще раз, Ви. Сделай все хорошо.
Линкольн поднял взгляд, полный удивления, чтобы встретиться с моим, когда я развернулась и ударила его ногой. Удар снова был неожиданным, и он упал.
— Какого черта ты делаешь? — закричала Магда, но к тому времени, как я повернулась к ней, Спенс уже удерживал ее. Просто.
— Хороший пистолет, Магда, — сказала я. — Ты и меня собираешься застрелить?
Магда потрясенно посмотрела на меня, потом на руку, которая все еще держала пистолет, теперь направленный на меня. Она опустила руку и попыталась стряхнуть Спенса. Но он просто продолжал держать ее:
— Линкольн — мой партнер. — Я переводила взгляд с нее на Линкольна. — А теперь отойди, если не собираешься воспользоваться этой штукой, — сказала я, снова глядя на ее пистолет.
Она высвободилась из объятий Спенса, который отпустил ее на этот раз, и отошла на несколько шагов.
Я повернулась к Линкольну и опустилась рядом с ним на колени. Он приходил в себя. У меня не было времени.
Я снова призвала силу, надеясь, что смогу удержать оставшихся изгнанников. Я сосредоточилась на целительном элементе и послала его Линкольну, чувствуя, как сила проникает в него. Я послала ее в сердце. Я надеялась, что точно так же, как его сила искала боль в моем сердце на днях, моя сила могла бы сделать то же самое и даже облегчить боль в его.