Соблазненная дьяволом
Шрифт:
Сдерживая ругательства, Джейми побежал туда, откуда донесся этот беспомощный крик. Он не обращал внимания на ветки, хлеставшие его по лицу или пытавшиеся захватить его в свои колючие объятия. Он десятки раз бегал по этим лесам прежде, обычно от наступавших на пятки людей Хепберна.
На этот раз он бежал не от чего-то, а к чему-то. К несчастью, это что-то оказалось крутой скалой, которая резко обрывалась и заканчивалась бездной.
Джейми затормозил в нескольких футах от края ущелья, слыша гулкий стук сердца в груди. Эта скала была прекрасно знакома ему, он знал ее лучше того, кто оказался
Джейми двинулся вперед, но теперь в его шагах уже не было уверенности. Его худшие опасения подтвердились. На короткий миг он закрыл глаза, а потом пристально посмотрел вниз с края скалы, уже заранее содрогаясь от вида, который ему предстояло там увидеть.
Эмма собралась умирать.
Если тонкий выступ скалы, покрытый грязью, прервавший ее падение, не обвалится под тяжестью тела и она не рухнет в каменную могилу, тогда она замерзнет. Когда напряжение первых секунд спало, глубоко в кости стал пробираться холод. Она съежилась, по-прежнему прижимаясь спиной к каменной стене выступа, и обмоталась лохмотьями свадебного платья, испугавшись, что от дрожи, сотрясавшей ее тело, выступ скалы может обвалиться.
Эмма бросила вверх взгляд, полный отчаяния. Она была всего в нескольких футах от вершины скалы, но с таким же успехом это расстояние могло быть и несколько сотен лье. Даже если ей удастся встать на ноги и выступ не обвалится, она все равно не дотянется до края скалы. На влажной стене скалы не было ничего, за что можно было уцепиться руками или куда поставить ногу.
То, что в данный момент она чувствовала не печальную или молящую покорность, а гнев, смешанный с небольшой долей удовлетворенности, наверно, являлось слабым свидетельством силы характера. Осталось еще только рассмеяться в конце, с легкой истерикой подумала Эмма. Когда она будет мертва, то не будет представлять никакой ценности ни для Синклера, ни для отца, ни для графа. И они не будут передавать ее туда-сюда, как призовую овцу или свинью на рынке. Интересно, захочет ли Синклер похоронить ее или просто оставит ее тело гнить на выступе, а сам отправится на похищение другой невесты?
— Эй, там внизу? Есть кто-нибудь?
Эмма вздрогнула, и новый поток грязи устремился с выступа вниз в ущелье. Она медленно запрокинула голову и увидела на краю скалы ухмыляющегося Джейми Синклера.
Эмма почувствовала, как сразу стало легко на сердце. Чтобы скрыть это, она прищурилась:
— Не надо демонстрировать такой самодовольный вид, сэр. Что касается меня, то идите вы ко всем чертям!
— Ты не первая, кто посылает меня к черту, — еще шире улыбнулся Джейми, — и, возможно, не последняя.
— Меня это почему-то не удивляет, — фыркнула Эмма.
Джейми опустился на одно колено и внимательно посмотрел вниз. Его острый взгляд мгновенно оценил серьезность ситуации.
— Будешь подниматься наверх или мне спуститься?
— О, не стесняйтесь, — мило улыбнулась в ответ Эмма, — спускайтесь сюда. Обещаю, что помашу вам рукой, когда будете пролетать мимо.
— Но ведь никому из нас это не нужно, правильно? Поскольку вы очень скоро полетите следом за мной, и нам придется провести целую вечность в компании друг друга.
Эмма
Хорошо помня прежде всего, почему она застряла на этом выступе, Эмма проигнорировала протянутую руку.
— Я слышала слова вашего человека, — с неохотой призналась она. — Когда вы вдвоем сидели у костра.
У него на мгновение затуманились глаза, но потом взгляд опять прояснился, когда он сообразил, о чем идет речь.
— Да… — многозначительно сказал Джейми. — Так вот почему ты сбежала. Потому что подумала, что тебя…
— Трахнут, — с горечью в голосе завершила Эмма.
Ее слова потрясли Джейми, он едва сдержался, чтобы не закашлять. С ярко горящими глазами он пытался восстановить дыхание.
— Это слово мне незнакомо, — расстроено покачала головой Эмма, — потому что я не говорю по-шотландски. Но кое-что я знаю. Чтобы подготовить меня к первой брачной ночи, мать объяснила мне, что мужчина напорист… совсем как животное.
— А женщина нет? — удивленно выгнул бровь Джейми.
— Она намекала, что и женщины такие есть, но это нетипичные создания, которые срамят и разрушают свои семьи. Еще в довольно мучительных подробностях она объяснила, что ожидается от меня, если я должна родить графу наследника.
— И ты подумала, что я буду ждать от тебя этого же? — Искорки в глазах Джейми превратились в опасный блеск. — Речь не об этом.
— Судя по тому, что сказал ваш человек, вы скорее будете требовать, чем ждать.
И пусть это было самое трудное, что ей приходилось делать в своей жизни, но Эмма выдержала его прямой взгляд.
— Или просто возьмете то, что хотите, не умоляя меня уйти.
Крепкий подбородок Джейми напрягся, и только это едва уловимое движение явилось намеком на нечто непонятное и загадочное, что происходит между мужчиной и женщиной, когда ей приходится рассчитывать на его милосердие.
— Если только Хепберн отдаст мне то, что я хочу, тебе нечего бояться. Я никому не позволю обидеть тебя. — Джейми помолчал секунду и добавил: — Включая себя самого.
Эмма смотрела на протянутую ей руку. Все, что ей надо сделать, встать и воспользоваться его предложением о помощи.
Но почему она должна ему верить? У нее нет никаких оснований для этого. Он вор и негодяй. Он может лгать. Взгляд Эммы метнулся вниз, в головокружительную пропасть. Для настоящей леди лучше броситься на камни, чем позволить его рукам осквернить свое тело.
— Ты, девочка, забываешь одну вещь, — словно прочитав ее мысли, сказал Джейми. — Твоя добродетель представляет для меня почти такую же ценность, как и твоя жизнь. За поврежденный товар Хепберн и полпенни мне вряд ли зашипит.
— Почему вы думаете, что я все еще нужна ему? Как он может считать меня целой и невредимой, после того как вы и ваша банда протащил и меня пол пути до ада, даже не прихватив дня меня компаньонки?
— О, ты все еще будешь нужна ему, — мрачно заметил Джейми, — пусть даже только для того, чтобы доказать, что один из Синклеров так и не взял верх над ним. Зная Хепберна, возможно, он станет настаивать на твоем осмотре его личным врачом, чтобы убедиться, что ты все еще стоишь того, чтобы быть его невестой.