Соблазненные луной
Шрифт:
– Это не ее кровь, – успокоил Дойл.
– А чья?
– Моя, – сказал Холод, выступая из толпы стражей, и опять, как по сигналу, все двинулись по коридору навстречу двоим ожидавшим.
Иви спросил, забыв ухмыльнуться:
– Что же случилось?
Дойл коротко описал им покушение, не упомянув о Баринтусе и кольце.
Иви качал головой:
– Кто же посмел? Принцесса Мередит несет знак королевы. Поднять на нее руку – значит отдаться на милость королевы. Из Воронов я таких смельчаков не знаю.
В словах не было ни
Трехцветные глаза Готорна широко раскрылись.
– И правда, кто посмел?
Баринтус все так же держал меня на руках, но ни снег, ни мороз мне уже не грозили. Я тронула его за плечо:
– Я пойду сама.
Он посмотрел на меня так, словно позабыл, что я сижу у него на руках. Может, и правда забыл. Он согнулся почти вдвое, чтобы осторожно поставить меня на пол. Я одернула юбку, пригладила руками и пожалела, что складки позади не привести в порядок без утюга. Оставалось надеяться, что известие о том, что меня едва не убили, отвлечет королеву от несовершенства моего наряда. Только с Андаис никогда не угадаешь – временами она бушевала по поводу мелочей, если не могла ничего сделать с настоящими неприятностями.
Иви опустился передо мной на колено, и плащ завернулся, обнажив плечо, бедро и бок. Под плащом он был голый.
– Принцесса Мередит, королева Андаис шлет тебе приветствия. Мы – ее дар тебе. – В голосе снова слышалась издевка.
Готорн тоже встал на колени, и то, как тщательно он придерживал плащ, заставило меня подумать, надето ли на нем хоть немного больше, чем на Иви?
– Мы – ее дар тебе, буде кольцо нас признает, – дополнил Готорн тоном, ясно говорившим – он был бы зол, если бы посмел злиться.
– С этим наверняка можно подождать, – сказал Онилвин. – Если королева еще не знает о случившемся, ей нужно как можно скорее доложить.
Ответил ему Усна:
– Если ты так торопишься сообщить королеве дурные новости – вперед! Лично я не хотел бы первым ей все рассказать.
Усна так и не соизволил одеться, ножны с мечом он нес в руке.
Королева славилась обыкновением винить вестника в дурных вестях.
Онилвин слегка спал с лица.
– В этом есть резон.
– В твоих словах тоже, – возразил Баринтус. – Королеве нужно сообщить. Не пойму, как вышло, что никто с ней еще не связался.
– Три часа назад она еще ничего не знала, – сказал Готорн.
– Если бы знала, она прислала бы людей побольше, – заметил Дойл, и все признали его правоту.
– Она развлекается, – сказал Иви полным самоиронии голосом; у него вечно каждое слово будто имело двойной смысл, – и заявила, что отвлечется единственно ради прибытия принцессы.
– Но, конечно, ради такого известия следовало прервать ее забавы, – сказал Баринтус.
Готорн посмотрел на него косо:
– Ты один из нас, лорд Баринтус, но к тебе она относится не так, как
– А если бы оно удалось – ей все же сказали бы? – поинтересовалась я тоном, больше подходящим для Иви.
– Ты забрала к себе всех, у кого хватит сил дразнить зверя в его логове, принцесса, – сказал Готорн.
– Мрак, Холод, Баринтус – все учительские любимчики у тебя, – продолжил Иви.
– Мистраль остался, – сказал Дойл.
Готорн качнул головой:
– Он ее боится, Мрак, как и мы все.
– В последнее время с ней говорить стало легче, – сказал Баринтус.
– Для тебя – возможно, лорд Баринтус, – не согласился Готорн.
– Дайте нам закончить, – сказал Иви. – А потом можете бросить жребий, кто из вас пойдет к королеве с такими новостями.
– Можно подумать, ты жребий бросать не будешь, – хмыкнул Рис.
– Мы не будем, – сказал Иви.
– Готорн, объясни, – потребовал Дойл.
– Мы подарены принцессе, если кольцо нас признает.
– Это ты уже говорил, – сказал Рис.
Дойл сердито на него глянул, и Рис пожал плечами:
– Говорил же.
– А если кольцо вас признает?.. – спросил Холод.
– То мы должны предложить принцессе разделить с нами постель. – Готорн упорно не отводил глаз от Дойла, словно меня тут вообще не было.
Иви хмыкнул, будто стараясь сдержать смех.
– И что смешного? – глянул на него Дойл.
– Королева выразилась иначе.
– Я точно передал смысл ее слов, – заявил Готорн тоном оскорбленного достоинства.
Иви расхохотался.
– Так что же сказала королева, Иви? – устало спросил Дойл, словно слышать он не хотел, но понимал, что выбора нет.
– Если кольцо вас признает... – тут он так точно сымитировал голос королевы, что у меня волосы на затылке дыбом встали, – ...то трахните Мередит прямо на месте. Если она заартачится, уведите в ее комнаты или к себе. Плевать, лишь бы дело было сделано.
– Ну, – протянул Гален. – Это уж...
– Не слишком романтично даже для королевы, – закончил Рис.
– Н-да. – Гален был несколько шокирован.
– А я слово имею? – спросила я.
Готорн склонился так низко, что едва не задел лбом каменный пол:
– Прости меня, принцесса.
– Готорн тебе вот чего не сказал, – пояснил Иви. – Он спросил, что нам делать, если принцесса Мередит не пожелает отправляться с нами в постель, едва переступив порог.
Он подражал интонациям Готорна.
– И что ответила моя тетя?
Иви усмехнулся мне в лицо, и темно-зеленые глаза вспыхнули непонятной мне злой радостью.
Ответил Готорн, не поднимая головы, голосом таким же несчастным, насколько тон Иви был ироничным:
– "Вы неблагие сидхе или кто? Убедите ее".