Соблазненный обольститель

Карр Изобел

– А я думала, на почтенную венецианскую матрону.

– А может, на куртизанку? – Опустившись на одно колено, Роуленд протянул Оливии наполненный бокал.

– Нет, – презрительно фыркнула девушка, принимая бокал. – Не на куртизанку.

Пожав плечами, Роуленд налил себе вина и опустился рядом с Оливией на покрытое ковром возвышение.

– «Куртизанка» звучит куда более соблазнительно, чем «почтенная матрона», вам так не кажется?

Оливия, отпив глоток вина, откинулась на

подушки.

– Для мужчины вроде вас? Наверняка.

– Для мужчины вроде меня? Вы хотите сказать – для существа из плоти и крови?

Оливия покачала головой, уголок ее рта насмешливо приподнялся.

– Пусть будет по-вашему. – Она сделала еще глоток. – Я похожа на куртизанку в венецианской гондоле. А вы напоминаете мне Казанову.

– Вы знакомы с Казановой? – Вопрос повис в воздухе. Подсев ближе к Ливи, Роуленд украдкой стянул перчатку; рука его скользнула под ворох ее нижних юбок.

Оливия, не подозревая об этом коварном маневре, лукаво покосилась на Девира.

– Казанова приезжал в Англию, когда я была ребенком. Тогда этот господин называл себя шевалье де Сенгалем, но горничные шептались о нем и, разумеется, упоминали его настоящее имя. Все служанки грезили о встрече с Казановой. – Она печально вздохнула. – Хотелось бы мне увидеть Венецию.

– Так почему бы вам не поехать туда? – Пальцы Роуленда нежно погладили ее колено и, пробежав вверх по шелковому чулку, нащупали подвязку. Глаза Оливии округлились, отшатнувшись, она оттолкнула Девира ногой.

– Возможно, когда-нибудь я побываю там, – с сомнением в голосе проговорила она. «Возможно, когда-нибудь я увижу единорога», – слышалось в ее словах.

– Нет, в самом деле. – Роуленд придвинулся ближе. Рука его прокралась вверх по бедру Оливии, скрытая юбками и подушками от взглядов гребцов. – Вы сами говорили, что располагаете достаточными средствами. Вы совершеннолетняя. Ничто не мешает вам путешествовать в свое удовольствие.

– Я никогда не заезжала дальше Йоркшира, – призналась Оливия и настороженно замерла, когда рука Роуленда коснулась шелковистой кожи ее бедра повыше чулка. – Я даже ни разу не пересекала Ла-Манш и понятия не имею, как добраться до Венеции.

– Тогда, боюсь, вам угрожает опасность попасть в лапы к берберским пиратам близ Гибралтара и провести остаток дней в гареме какого-нибудь паши.

– С моим невезением? Пожалуй. – Пальцы Роуленда двинулись дальше, раздвигая ее ноги, слегка царапая ногтями нежную кожу. Оливия гневно сверкнула глазами и, припав к бокалу, осушила его до дна. – Будьте любезны, налейте мне еще вина.

Роуленд усмехнулся, наблюдая, как щеки Оливии заливает краска. Ее растущее смятение доставляло ему явное удовольствие.

– Возьмите мой бокал, – предложил

он. Его рука достигла заветного треугольника меж ее бедер, и дыхание Оливии прервалось.

– Нас могут увидеть, – беспомощно прошипела она, указав подбородком на гребцов, неутомимо работавших веслами.

– Значит, лучше не поднимать шума и не привлекать их внимания. – Отпив из бокала, Роуленд вручил его Оливии. Темный напиток слегка подрагивал вместе с покачивающейся на воде лодкой. – Будь мы в Венеции, нас сопровождал бы лишь один гондольер. Он стоял бы на корме, где сейчас рулевой. Подумайте, сколько возможностей открылось бы перед нами.

Выхватив бокал, Оливия жадно глотнула вина.

– Я не приглашала вас в Венецию, – с вызовом возразила она.

– Нет? Как досадно. – Дерзкая рука Роуленда скользнула дальше, раздвигая жаркую, влажную плоть, и, отыскав потаенный набухший бугорок, медленно очертила его пальцем. – Я довольно ловко управляюсь с гондольерами. – Оливия вздрогнула, сжав бедра, не в силах прервать эту упоительную муку. – Я мог бы вам пригодиться, – невозмутимо продолжал Девир.

Сделав еще глоток, Оливия вгляделась в серебристую гладь реки, подчеркнуто не замечая своего спутника, как будто это могло помочь, отменить тот унизительный факт, что рука Девира ласкала ее лоно, а ее тело отзывалось на его прикосновения дрожью наслаждения. Распаленная страстью, Оливия уже не владела собой.

– Я не какая-нибудь потаскуха, готовая задрать юбки только потому, что вам этого захотелось, – тихо произнесла она, старательно отводя взгляд.

Пальцы Роуленда, безжалостно терзавшие ее крохотный бутон, проникли в глубину ее плоти.

– Я бы предпочел, чтобы вы задрали юбки, потому что этого хочется вам. Потому что вы охвачены желанием.

Оливия прерывисто вздохнула, чувствуя, что пик блаженства уже близок. Повернув голову, она взглянула наконец Роуленду в лицо. Огромные, с лихорадочным блеском глаза ее казались черными, лишь тонкие синие ободки вокруг расширенных зрачков выдавали их истинный цвет.

– Мне действительно хотелось бы выпить еще вина, – проговорила она. Голос ее дрожал, как и рука, державшая пустой бокал.

– Тогда прикажите мне прекратить.

– Прекратите.

Он послушно отвел руку. У Оливии невольно вырвался протестующий возглас. Роуленд, посмеиваясь, потянулся за бутылкой и наполнил оба бокала.

– На самом деле вам следовало позволить мне завершить начатое, – заметил он, прежде чем сделать глоток.

Оливия метнула на него сердитый взгляд поверх бокала.

– И помочь вам обольстить меня, чтобы утоленная похоть скрасила вашу скуку, пока не истечет срок нашего соглашения?