Соблазненный змей

Линдсей Бетина

Первая красавица племени по имени Суа расстелила у ног Данрейвена роскошный ковер из леопардовых шкур и опустилась перед гостем на колени. Лилит неожиданно почувствовала укол ревности. Суа действительно была очень хороша собой. Все островитяне признавали это. Она чуть ли не с рождения обещала стать настоящей красавицей, и по велению вождя ее с самого детства обучали всем секретам любви. К восемнадцати годам в списке любовников Суа числилось уже более дюжины мужчин разного возраста. Что, если Данрейвену надоел обет воздержания? А эта Суа очаровательна…

Лилит так и подмывало вскочить с места

и объявить всем, что Адам — ее законный муж. Но признают ли здесь законы ее страны? Все же, не слишком ли Адам самонадеян? Если он не спал ни с одной цивилизованной женщиной, то как может судить, хорошо это или плохо?

Лилит почувствовала растущее раздражение. Ведь она объехала полсвета, каких только лишений не испытала, была, можно сказать, на краю гибели и ради чего? Стоила ли овчинка выделки?!

Тем временем старый туземец, занимавшийся приготовлением кавы, трижды хлопнул в ладоши. Это означало, что вино готово и можно приступать к трапезе. Тайро встал и, обращаясь к Суа, приказал:

— Наливай!

Суа взяла большую глиняную чашу, наполнила ее доверху кавой и преподнесла Данрейвену. Под восторженные крики Адам выпил все до дна. После чего обвел взглядом собравшихся в хижине и, подняв перевернутую чашу высоко над головой, воскликнул:

— Пуста!

Ответом был общий рев одобрения. После чего Тайро вновь поднялся и, обратившись к Адаму, сказал:

— Теперь говори!

Воцарилось общее молчание. Лилит всем телом наклонилась вперед, чтобы не пропустить ни слова. И Данрейвен начал:

— У себя на родине я жрец и хранитель священных ритуалов. Вот доказательство этого.

Повернув голову, Адам показал всем татуировку змеи у себя на щеке. Тайро одобрительно закивал головой, а в хижине поднялся невообразимый шум. Данрейвен поднял руку и, когда все успокоились, заговорил вновь:

— Мне пришлось преодолеть длинный и трудный путь. Я приплыл к вам, своим братьям, живущим на островах Великого океана, чтобы научиться ходить босиком по раскаленным углям. Мне сказали, что лучше всего умеют это делать люди острова Рева Ра. И вот я — здесь! Если вы покажете мне свое искусство, я напишу об этом в книге ритуалов племен мира. Тогда все люди на земле узнают об острове Рева Ра и его удивительных жителях. Вот эта книга!

Данрейвен вынул из своего рюкзака книгу в кожаном переплете и, обращая ее лицом попеременно на все стороны света, продемонстрировал всем. Ба! Да это же «Справочник путешественника» Лимена Брейзена! На глаза Лилит навернулись слезы. Вся ее обида на Адама рассеялась. Ведь он привез эту книгу буквально на край света. Сберег ее среди тысяч опасностей и приключений. Значит, Адам Данрейвен, знаменитый путешественник и исследователь, достойно оценил ее труд. Хотя и не подозревал, кто на самом деле был его автором.

От охватившего ее волнения Лилит вдруг громко икнула. Раз… другой… И уже не могла остановиться. Сидевшие впереди начали на нее оглядываться. Она прикрыла рот ладонью. Но это не помогало. Данрейвен замолчал и бросил на нее удивленный взгляд. Лилит спряталась за чью-то спину, не сомневаясь, что Адам узнал ее. Нет, узнал не Лилит Кардью и даже не Лимена Брейзена, чьим именем была подписана книга… Узнал женщину, которую видел в лагуне сидящей на спине дельфина.

Лилит

привстала, чтобы незаметно пробраться к выходу. Но Хейкуа схватила ее за локоть:

— Ты куда?

— Пусти! Я не хочу его видеть!

— Останься! Чужестранец — настоящий мужчина! Я поняла это по тому, как он на тебя смотрел. Он хочет быть с тобой!

Но Лилит вовсе не была в этом уверена.

Между тем взгляд, брошенный на нее Данрейвеном, перехватил и Тайро. Он строго посмотрел на Адама:

— Скажи нам, чужестранец, ты приехал сюда, чтобы любоваться нашими женщинами? Или все же, чтобы поговорить со мной?

Данрейвен понял, что хотел сказать вождь, и почувствовал скрытую в вопросе угрозу.

— Разве ты не слышал моих слов, великий вождь? Открой же свой слух. Я приехал к народу Рева Ра, чтобы научиться ходить босиком по раскаленным углям. И чтобы написать об этом в книге, которую будут читать во всем мире. А то, что я задержал взгляд на лице одной из твоих дочерей, говорит о красоте женщин острова Рева Ра. Ты должен гордиться этим!

— Будь по-твоему, чужестранец, — смягчился Тайро. — Но послушай же и ты, что скажу я. Умение ходить босиком по раскаленным углям передали моим людям наши боги через своих жрецов. Ты просишь меня открыть эту священную тайну. Но можешь ли доказать, что сам ты настоящий жрец, устами которого говорят боги? Что, вручая тебе завещанную нашими дедами и отцами тайну, мы исполняем волю богов?

— Я могу это доказать, великий вождь, — не задумываясь ответил Данрейвен.

— Как?

— Ты сейчас услышишь звук барабана, воспроизвести который не может простой смертный. Я вижу барабан у входа в хижину. Прикажи перенести его сюда.

Барабан, на который указал Данрейвен, принадлежал самому вождю, а потому особо почитался. Ибо Тайро не только был главой племени, но и верховным жрецом, или шаманом, всего острова. Лилит читала в одной из книг, что каждый настоящий шаман должен в совершенстве владеть искусством игры на барабане. О том, что Адам умеет мастерски играть чуть ли не на всех существующих в мире ударных инструментах, она знала еще из писем отца. А потому сразу же поняла замысел Данрейвена. Но все же с тревогой наблюдала за происходящим. Ведь барабан, на котором собирался играть Данрейвен, был священным. Поэтому, если вождю игра Адама не понравится, он может посчитать поступок Данрейвена оскорблением для себя и святотатством по отношению к богам. И тогда по первому же знаку Тайро стоявшие рядом с Адамом воины убьют чужестранца-богохульника. Знал об этом и сам Данрейвен. Недаром же он перед путешествием проштудировал «Справочник», где подобные случаи очень подробно описывались.

Тайро хлопнул в ладоши. Барабан внесли в хижину и поставили перед гостем. Данрейвен поднял руки и одновременно ударил ими по туго натянутой коже. Инструмент издал глухой, угрожающий звук. Адам ударил вновь, но уже сильнее. Словно отдаленный раскат грома наполнил хижину и, вырвавшись на волю, повис над притихшей толпой. Затем, чередуя удары слева и справа, Данрейвен принялся отбивать сложный, непривычный для европейского уха ритм. Лилит заметила, как в такт барабанному бою стали непроизвольно вздрагивать ноги сидевших в хижине и стоявших у входа туземцев.