Соблазнительница
Шрифт:
Глава 20
В тот вечер, не сговариваясь, гости дождались, пока все сестры вместе с мисс Пинк уйдут к себе, и только тогда стали обсуждать волновавшую всех тему.
Первой заговорила Елена:
— Начните с самого начала, если можно. Мы все — члены одной семьи, и незачем ходить вокруг да около.
Переглянувшись с женой, Люцифером и Филлидой, Люк перечислил все кражи, совершенные вором у людей из высшего общества, потом Амелия с Люцифером рассказали обо всем, что ставило их в этом деле в тупик. Стоя у камина, Люк заключил:
— Пока мы не представляем себе, кто этот
Амелия никогда еще не видела герцогиню такой серьезной и озабоченной. Старая леди кивнула и решительно заявила:
— Да. Скажут, что это кто-то из ваших сестер. Но сегодня мы убедились, что это категорически невозможно.
Люк внимательно посмотрел на нее и спросил:
— Почему вы считаете это невозможным?
— Вы ждете от меня доказательств? Невозможно, чтобы Эмили или Энн взяли наперсток у генерала, потому что обе они jeunes filles ingenues [4] . Они не способны были бы скрыть такое, особенно от меня, матери и вас всех. Это невероятно. И Амелия говорит, что они ничего не знали о лорнете. Полагаю, это лорнет лорда Уизерли, — я потом взгляну на него. Но опять-таки ни их поведение, ни мнение о них Амелии не подтверждает того факта, что они в этом замешаны. Значит, они невиновны. — Елена нахмурилась. — А значит, мы должны найти того, кто этим занимается, и поскорее, поскольку и Эмили, и Энн… очень чувствительные особы. Подозрения и сплетни могут погубить их жизнь, если мы допустим, что бы все это вышло за пределы нашей семьи.
4
Юные невинные девушки (фр.)
— Спасибо. — Люк наклонил голову. — Я согласен. Таково коротко положение дел.
Мартин — он сидел в кресле — посмотрел на Люка:
— Есть ли кто-нибудь, кто хотел бы навредить Эшфордам?
Минерва вздохнула:
— Конечно. Это Эдвард.
Все смотрели на нее, но она смотрела только на Люка.
— Никому из нас никогда не удавалось его понять. Судя по тому, что он уже совершил, разве нельзя предположить, что он способен на это — даже на это?
— Однако, уверен, он действовал не своими руками.
Мартин кивнул:
— Агент или агенты. Мы все знаем, как это делается.
— Только учтите, — вмешалась в разговор Амелия, — у Эдварда нет денег, чтобы платить агентам. Ведь это так?
— Он получает определенное содержание, но вряд ли у него хватит денег заплатить агентам.
— А на самом деле все понятно. — Люцифер вытянул длинные ноги. — Эдвард мог просто сказать этим своим друзьям, где можно украсть мелкие вещицы и при этом осчастливить его самого. Остается предположить, что у Эдварда есть такие друзья, и больше того — они согласились выполнить его просьбу.
Люк покачал головой:
— Мы никогда не были близки — мы окончательно разошлись более десяти лет назад. Я совершенно не представляю себе его друзей.
— Если за этим стоит он, то он на это и рассчитывает, — сказал Люцифер.
Амелию мало волновало, кто стоит за этим заговором, лишь бы все поскорее закончилось.
— Как бы то ни было, нам нужно обнаружить вора, который
— Нам нужен план, — заговорил Артур, спокойно за всем наблюдавший. — Такой, чтобы не спугнуть вора.
— Удар следует нанести сейчас, прежде чем он почует слежку, — подался вперед Мартин.
Люк кивнул.
— Так как же нам поймать вора?
— Это просто, — заявила Елена. Все повернулись к ней. — Мы заманим его чем-нибудь таким, перед чем он не сможет устоять.
— Ловушка? — задумчиво произнес Люк и спросил: — Чем же мы его заманим?
— Разумеется, моими жемчугами и изумрудами, — небрежно промолвила Елена.
Это предложение вызвало целую бурю. Люцифер и Артур ? доказывали, что об использовании ожерелья Кинстеров не может быть и речи.
Елена заставила всех замолчать, бросив на мужчин долгий упрямый взгляд бледно-зеленых глаз. Когда все снова стихло, она спокойно начала объяснять:
— Себастьян подарил мне это ожерелье много лет назад — оно мое, и я могу делать с ним все, что захочу. Ничего более привлекательного для вора и представить себе нельзя. Я согласна, теперь ожерелье стало фамильной драгоценностью, но как таковое оно, по моему мнению, не просто какая-то драгоценность, но именно то, что в нужный момент мы должны использовать на благо семьи. Сейчас как раз такой момент и наступил. — Она окинула взгля дом собравшихся и посмотрела на Люцифера и Артура: — Таково мое решение.
Ее тон напомнил всем, что, хотя Себастьяна, ее мужа и отца Девила, давно уже нет на свете, большая часть власти все еще остается в руках Елены. Она была главой Кинстеров; никто не осмелился бы ей возразить.
Амелия заметила, что все женщины, выражаясь фигурально, идут у Елены в кильватере. Она сказала, что нужно делать, все остальное — забота мужчин.
Затянувшееся молчание прервал Люк:
— Хорошо, мы согласны устроить западню, но как конкретно это сделать?
— Следует организовать что-то такое, что заставит вора забыть об осторожности, — неохотно проговорил Люцифер.
— Если мы собираемся воспользоваться этим ожерельем или чем-то вроде него, — произнес Мартин, — нужно, чтобы вор заметил его, а потом устроить так, чтобы он на этом попался.
— Так как же это сделать? — повторил Люк.
Обсуждение, предложения и споры продолжались больше часа. Амелия велела снова подать чай; Люк распорядился принести напитки. Они сидели и спорили, выдвигали идеи, отбрасывали их. Наконец Минерва предложила:
— Мы можем устроить что-то вроде открытого приема.
— Я совсем недавно вошла в вашу семью, — заговорила Амелия, — а все остальные здесь в гостях… — Она посмотрела на мужа. — Можно устроить какой-нибудь праздник и пригласить всех соседей.
— И арендаторов, и крестьян, — вставила Филлида. — Чтобы все могли прийти.
— Если вы твердо решили воспользоваться ожерельем, — вмешался Люцифер, выражая своим тоном неодобрение и нерешительность, — значит, это должен быть вечерний прием — нельзя же надеть ожерелье днем, это будет слишком нарочито.