Соблазнительное предложение

Хеймор Дженнифер

– Миссис.

– Миссис, – повторил он, ни на секунду не поверив, что она замужем. Нет уж, у него было чутье на замужних женщин. А эта дама пахла лавандовым мылом… и чем-то большим. Чем-то неукротимым и влекущим. И что-то в ее взгляде говорило о теплой чувственной плоти и темных, томных ночах.

Нет, она определенно не замужем. А это значит, что о своем брачном статусе она солгала или же является вдовой. Впрочем, для вдовы она слишком молода. Люк пытался понять, что скрывается за спокойствием этой леди, что она задумала.

– Миссис

Кертис, – сообщила она.

– Миссис Кертис, у меня есть предложение к вам.

Уголок ее губ снова дернулся вверх. Глаза заискрились самым обворожительным янтарным оттенком.

– В самом деле?

Люк приблизился к ней и провел пальцем по ее нижней губе, которая оказалась мягче, чем бархат на лентах ее платья. Она была пухлая, красная, как спелая сладкая вишня. Как же ему захотелось попробовать ее на вкус!

– Пойдемте со мной наверх, – прошептал он.

Она никак не отреагировала ни на прикосновение, ни на слова. Осталась неподвижна. Затем чуть отодвинулась и едва заметно кивнула:

– Хорошо, милорд.

И, не тратя лишних слов, с деловым видом поднялась. Люк мгновенно вскочил, скорее повинуясь давней привычке, чем по какой-либо другой причине. «Всегда вставай, если леди стоит, – твердила ему гувернантка. – Или тебя сочтут грубияном из джентльменов». Теперь все считали его грубияном из джентльменов, но это не мешало ему вовремя вставать.

– Пожалуйста, – миссис Кертис повела рукой в сторону выхода, – показывайте, куда идти.

– Разумеется. – Он кивнул.

Они молча пробирались по переполненной таверне. Никто не обратил на них никакого внимания. Выйдя из общего зала, они прошли по длинному коридору и стали подниматься по лестнице в его дальнем конце.

Опустилась ночь, а вместе с ней пришел резкий осенний холод, который был ощутим и на тускло освещенной лестнице. Люку внезапно захотелось прижать миссис Кертис к себе и согреть ее. Но он был недостаточно пьян, чтобы не понимать – такая леди вряд ли будет приветствовать подобные вольности на виду у всех.

И все же он успел выпить достаточно, чтобы вообразить себе, как необузданно она примет его ухаживания за закрытой дверью.

Добравшись до верха, Люк задержался на площадке, пытаясь сообразить, куда идти дальше. Гостиница при таверне была большая, от лестницы вели сразу три коридора.

Миссис Кертис остановилась рядом с ним, изогнув бровь:

– Мне кажется, теперь сюда, милорд. – И свернула в правый коридор.

Люк последовал за ней. Значит, размышлял он, она уже знает, где расположена его комната. С каждой секундой эта женщина привлекала его все больше.

Она остановилась перед последней дверью.

– Здесь?

– Да, миссис Кертис. Здесь.

Он вытащил из кармана ключ, отпер дверь и шагнул внутрь.

В комнате, меблированной со спартанской скромностью, было холодно. В отличие от своего брата, Саймона Хокинза, герцога Трента, Люк не обладал средствами, чтобы снять целый этаж в гостинице для себя и своей свиты

и нанять камердинера и прочих слуг, которые поддерживали бы огонь в каминах и разжигали жаровни, сохраняя в комнатах приятное тепло. Да и свиты у него не имелось, только он сам по себе. Так было всегда, так будет всегда. Тем более сейчас, когда он узнал, что он не настоящий Хокинз.

Люк шире распахнул дверь, и леди тоже вошла. Она хотела обойти его, но Люк решительно захлопнул дверь и поднял руку, останавливая миссис Кертис. Она попятилась, наткнулась спиной на дверь. Люк уперся ладонями в дверь по обе стороны от ее плеч, преградив ей путь.

– Ну вот, – тихо пробормотал он, – теперь вы моя пленница.

Что-то вспыхнуло в ее глазах. Страх или страсть? Наверное, страсть. Он уже успел понять: эту женщину не запугать так просто.

Люк наклонился и прошептал ей на ухо:

– Вы любите, когда вас связывают, миссис Кертис?

Она отреагировала едва заметно – по телу прошел слабый трепет, но Люк его почувствовал. Он почти вплотную приблизил губы к ее губам, щекой чувствуя ее теплое дыхание. Она не шевелилась, только легко дышала.

Всего несколько каких-то дюймов разделяло их тела. Они не соприкасались, но стояли так близко, что жар их смешивался и словно закипал в этом узком пространстве.

Медленно, мучительно Люк закрыл глаза и прикоснулся легчайшим поцелуем к ее губам – полным, мягким, но безразличным, – неторопливо, чувственно скользнул губами вправо, влево. Она не шелохнулась, но тело ее слегка обмякло, и Люк испустил негромкий стон.

Она была такая вкусная. Сладкая. Спелая. Он снова притронулся к ее неотзывчивым губам, прикоснулся кончиком языка к уголку ее рта, пытаясь вызвать хоть какую-то реакцию, но она так и не шелохнулась.

Господи, он хочет эту женщину! Его тело вопило, требуя прижать ее к себе и получить такое порочное наслаждение, какое только сможет предложить ее податливая плоть. Но он хотел не только ее уступчивости, ему требовалось, чтобы она принимала во всем активное участие. Люк снова поцеловал ее губы, щеку (какая у нее мягкая, гладкая кожа!), добрался до нежной мочки уха.

– Ну, а теперь вы готовы выслушать мое предложение? – прошептал он.

Легко, как перышком, прикоснулся губами к мочке уха, нежно ее прикусил и чуть отодвинулся, всматриваясь. Выражение лица миссис Кертис не изменилось, только веки опустились.

Пока она молчала, подумал, что сам хотел бы сказать: «Я верю, что у вас есть для меня информация, миссис Кертис. Верю, что в ответ вы чего-то хотите от меня. Но все это может подождать. Прямо сейчас, прямо здесь я хочу вас. Хочу ощутить под собой ваше прелестное тело. Хочу сорвать с вас это платье и покрыть поцелуями каждый дюйм вашей восхитительной кожи. Хочу заставить вас выкрикивать мое имя снова и снова до тех пор, пока мы оба не дойдем до такого исступления, после которого остается только провалиться в сон. А потом, когда мы проснемся…»