Соблазнительное предложение

Хеймор Дженнифер

– Я хотела… – Она замолчала, облизнула губы и начала снова: – Я хотела, чтобы он попробовал что-нибудь другое.

– Кроме того, чтобы просто лежать на тебе?

– Д-да. – Эмма не могла на него смотреть. Она чувствовала себя униженной, но помимо унижения, в ней закипало что-то еще. Что-то восхитительное распускалось у нее в животе, она распалилась и вся пылала, причем не только лицом, но и всем телом, внутри и снаружи.

Ее фантазии были запретными. Она никогда, ни за что не позволяла себе задерживаться на этих мыслях.

– Например?

– Однажды

я видела лошадей на лугу… и… я подумала, на что это будет похоже, если я встану на четвереньки, когда…

Люк со свистом втянул в себя воздух, и почему-то этот звук придал ей силы.

– Я хотела быть сверху, – призналась Эмма. Теперь это давалось ей легче. – Хотела стоять у стены или опираться на край кровати, когда ты… когда он, – торопливо поправила она себя, и щеки ее заполыхали, – берет меня. Я… хотела, чтобы он вел себя со мной порочно. Связывал меня и говорил, что и как делать. Я хотела его ублажать. – В этой последней фразе прозвучала нотка отчаяния.

– Черт бы все побрал, – пробормотал Люк. А затем сгреб ее в охапку и начал целовать сильными и мягкими губами, проникая языком в ее рот.

Негромко ахнув, Эмма обвила его руками и поддалась, разомкнув губы и впустив его, ощущая, как он вторгается внутрь, словно ее рот принадлежит ему.

Колени все-таки подогнулись, но его рука, эта стальная лента, крепко удерживала ее.

Восставшее естество упиралось ей в живот. Эмма затрепетала, и расходился этот трепет от того самого места, где на нежную плоть давила мужская выпуклость.

Люк пососал ее нижнюю губу, провел языком по верхней. Его поцелуи стали неторопливыми, нежными, настойчивыми, изучающими. Эмма погладила его по спине, ощущая под ладонями бугры мышц.

Он придерживал ее за подбородок, поворачивал голову то туда, то сюда, покрывал ее лицо томительными, нежными поцелуями, словно пытался попробовать на вкус каждый дюйм ее кожи. Губы его скользнули вверх по щеке, прижались к закрытым векам.

– Эмма, – простонал он. – Господи, Эмма!

Затем он опустил обе руки вниз, на ее бедра. Притянул к себе крепко-крепко, а она прижалась лицом к его груди, чувствуя, как бьется сердце, как вздымается и опускается грудь при каждом быстром вдохе и выдохе.

И тут в дверь постучали.

Медленно, неохотно Люк оторвался от Эммы, опустил руки вдоль тела.

– Да? – крикнул он.

– Прошу прощения, сэр, – послышался женский голос. – Мы принесли воду для умывания и заказанный вами завтрак.

Люк вскинул бровь. Эмма кивнула, давая понять, что вчера вечером в самом деле попросила, чтобы все это доставили к восьми утра.

– Входите, – сказал Люк.

Три служанки, одетые в черные платья с белыми фартуками, внесли подносы с едой и таз с горячей водой.

Пока они суетились, расставляя все это, Эмма смотрела на Люка, который не сдвинулся с места, все стоял, не отрывая от нее глаз, и выглядел совершенно потрясенным.

Эмма проглотила комок, застрявший в горле, и бросила взгляд на служанок, закончивших

свою работу и ждущих, потупившись, дальнейших распоряжений.

– Спасибо, это все, – сказала она.

Они присели в реверансе и вышли из номера.

Эмма, исполнившись решимости, сильно выпрямилась и повернулась к Люку:

– Нужно позавтракать и одеться. И… пора отправляться на поиски господина Макмиллана.

Глава 7

До церкви Даддингстон ехали полчаса. Проезжая через деревню Вест-Даддингстон, Люк придержал лошадей. Эмма взглянула поверх его плеча – он смотрел на женщину средних лет, выходившую из-за церкви, согнувшись под весом двух на вид очень тяжелых корзин.

– То, что надо. – Люк остановил лошадей и передал Эмме вожжи. – Подожди здесь. Я сейчас.

Слегка заинтригованная, она взяла вожжи. Люк направился к женщине. Эмма находилась слишком далеко, поэтому слышала лишь обрывки разговора, но по быстрой речи женщины и энергичной жестикуляции могла сказать, что та подпала под обаяние Люка. А может быть, свою роль сыграло и то, что он англичанин и явно принадлежит к аристократии.

– Это вы про Колина Макмиллана? О да! – воскликнула женщина и заговорщицки понизила голос – должно быть, рассказывала Люку все, что знает об этом человеке.

Эмма честно призналась себе, что вид Люка будоражит ее даже сейчас, хотя она, почти не расставаясь, провела с ним последние несколько дней. Глядя на него, она размышляла об этом. Должно быть, сначала дело было только в вожделении, в ее необъяснимой тяге к распутникам, которую она безуспешно пыталась преодолеть. Но теперь, когда физическое желание сделалось таким мощным, что угрожало ее самообладанию, к нему примешалось нечто большее, гораздо большее.

– О да, сэр, – услышала она слова женщины. – Это недалеко. Вон через ту горку, а тамочки – через тисовую рощу.

Люк нагнулся и взял корзины, которые женщина поставила на землю в начале разговора.

– Позвольте вам помочь. Куда вы шли?

Эмма, усмехнувшись, покачала головой. И этот человек утверждает, что он не джентльмен!

Женщина начала возражать, сказала, что это слишком далеко и нечего ему ради нее утруждать себя, но Люк мягко настаивал, и наконец она показала в дальний конец улицы, туда, откуда Люк с Эммой въехали в деревню. Люк прошел мимо двуколки, подмигнув Эмме, улыбнувшейся ему, затем женщине. Та вежливо присела в реверансе и поспешила за Люком.

Через несколько минут он вернулся.

– Ну, она рассказала мне кое-что про Макмиллана. – Он взобрался в двуколку и забрал у Эммы вожжи.

– Я вся внимание.

– Похоже, он обмакивает пальцы в разные кастрюльки. Владеет большим участком земли вдоль побережья и производит там соль. Является частичным собственником угольных копей Даддингстона и основную часть работников нанимает тут, в Вест-Даддингстоне. Кроме того, еще владеет мыльной мануфактурой неподалеку.

– Святые небеса! Деловой человек, – пробормотала Эмма.