Соблазнительный дьявол
Шрифт:
Он выводит меня из себя.
Смотрю на Блэр, она так же разочарована уроком. Ее тетрадь открыта, но она сосредоточена на другом. Она озабоченно вскидывает брови. Она хоть на секунду перестает волноваться? Наверное, я виноват в некоторых ее проблемах, но она сама навлекла их на себя.
Я смотрю на ее шею и представляю, как выглядит ошейник. Я хочу увидеть его. Потрогать его.
Мистер Коулман делает паузу в чтении, когда дверь открывается через десять минут после начала урока. Входит Бишоп.
— Вы опоздали, мистер Бишоп. —
— Нет, — говорит Бишоп, приподняв бровь.
— Простите?
Я подавляю фырканье. Маленький идентичный звук справа от меня говорит мне, что Блэр находит это таким же смешным, как и я. В моих венах течет тепло от яркого веселья, пляшущего в ее глазах, когда они на мгновение встречаются с моими.
Бишоп проходит мимо мистера Коулмана, как будто он не опоздал. Когда он спускается по проходу, его угрюмое выражение лица превращается в предательский взгляд, который он направляет на Тею. Она опускает плечи и ссутуливается. Он находит свое место, взволнованно вздыхая.
Мертвый воздух заполняет комнату. Бишоп поднимает взгляд на учителя и машет рукой.
— Что ж? — Бишоп щелкает пальцами, идеально имитируя манеру мистера Коулмана. — Я здесь, чтобы получить образование.
По комнате пробегает хихикание и я подталкиваю Бишопа в спину в знак товарищества.
Мистер Коулман работает челюстью, но отпускает Бишопа. — Давайте вернемся к уроку. Кто-нибудь может сказать мне, что вы думаете об отрывке главного героя на странице сорок три?
Рука Теи взлетает в воздух, вместе с несколькими другими учениками. Девочки, у которых он ест из ладони, размахивают руками от нетерпения ответить.
— Да?
— Я думаю, отрывок означает, что важно быть верным себе, — говорит Тея мягким голосом, ее рука все еще частично поднята.
— Да, Тея, — теплым тоном хвалит мистер Коулман, энергично указывая на нее. — Превосходно.
Его зубы слишком белые, блеск ослепляет и сбивает с толку. Фальшивые. Легко заметить его фальшивую маску, потому что я так хорошо умею скрывать, что моя тоже ненастоящая.
Опираясь на то, что я прочитал в книгах по психологии о расстройствах, я перебираю варианты того, что скрывается под блестящей маскировкой мистера Коулмана.
Тея смеется, смущенная поощрением. Я представляю себе застенчивую улыбку, которую она всегда дарит ему, и звездочки в ее больших голубых глазах.
Напротив меня Бишоп крепко сжимает карандаш. Кончик ломается о его записи, когда он специально прижимает его к странице. По его шее пробегает сердитый красный румянец. Колено Бишопа подпрыгивает на несколько секунд, затем он вскакивает со своего места.
— Мистер Бишоп, вы мешаете…
— Отвали, — рявкает Бишоп. — Я ухожу отсюда.
— Если вы уйдете с урока, вы получите наказание.
Бишоп вскидывает руки вверх
Тея пискнула и подняла руку вверх. — Мистер Коулман, могу я отлучиться в туалет?
Мистер Коулман смотрит на Тею, пораженно опустив плечи. Он машет рукой в знак разрешения, и она убегает, как выстрел.
Мой любопытный взгляд перебегает от двери к мистеру Коулману. Что-то происходит.
Невольно в голове всплывает та дерзкая фотография из телефона Бишопа той ночью. Сегодня на Тее был такой же свитер. Не может быть, чтобы на фото была именно она, ведь так?
Я выбрасываю эту мысль из головы.
Мистер Коулман задает еще один вопрос, чтобы вернуть класс в нужное русло, но я отключаюсь. Вместо этого я пишу время и место внизу своего чистого листа. Начало обеда, во дворе. Я отрываю его и складываю несколько раз в маленький квадрат.
Когда учитель отвернется, я незаметно кладу записку на стол Блэр.
Блэр прикрывает записку рукой, и на секунду мне кажется, что она собирается смахнуть ее со стола, не читая. Ее холодный взгляд переходит на меня. Развернув записку, она ловкими пальцами прочитывает ее, и ее губы кривятся.
Засунув записку в блокнот, Блэр возвращает свое внимание к доске.
Трудно сосредоточиться на уроке. Впервые я не могу уследить за общей сутью, хотя обычно учеба дается мне легко.
Я продолжаю изучать Блэр на периферии.
Только ближе к концу урока она снова обращает на меня внимание. Острие укалывает мне руку, пока мистер Коулман перебирает стопку раздаточных материалов. Я удивленно хрюкаю, потирая больное место, куда укололи мой бицепс. Блэр держит между пальцами сложенную записку. Она сложена столько раз, что уголки бумаги стали колючим оружием.
Я выхватываю ее, прежде чем она снова уколет мою руку. Открыв ее, я обнаруживаю, что это та же записка, которую я дал ей двадцать минут назад. Ее единственный ответ — галочка под моим письмом. Просто и лаконично.
Уголки моего рта дергаются вверх. Звенит звонок, прерывая мистера Коулмана на середине предложения.
— До встречи, липкие пальчики.
Блэр застывает, прижимая руку к застегнутой рубашке, пока я поднимаю сумку на плечо и выхожу из комнаты.
Когда я выхожу во двор, моя ухмылка вспыхивает раньше, чем я успеваю ее усмирить. Она там, ждет меня у каменной скамьи. Листья на осине, раскинувшейся над скамейкой, еще не стали золотыми, хотя несколько листьев на тонких ветках уже поблекли до желто-зеленого цвета.
Это резко выделяет Блэр на фоне тонкой белой коры ствола с ее черными волосами.
Блэр оборачивается. — Что ты хочешь?
Я засовываю руки в карманы. — Не терпится добраться до своей приготовленной на пару брокколи и загадочного мяса? Я слышал, оно очень питательное.