Собор без крестов
Шрифт:
— Давненько, Виктор Степанович, я не виделся с вами, — задумчиво произнес Чеботарев, начав беседу.
— Четыре года, Владимир Григорьевич, вы меня не беспокоили, — напомнил ему Лесник.
— А теперь, как видишь, пришлось, — как бы сожалея, вздохнув, поведал ему Чеботарев.
— И в чем, если не секрет, выражается ваша нужда во мне?
— От тебя у меня секретов нет, а поэтому поделюсь ими. Двадцатого августа сего года в Москве одним опытным медвежатником был ограблен коммерческий банк на несколько десятков миллионов рублей…
— И
— К сожалению, именно так, — согласился с ним Чеботарев. — Поэтому я хотел бы от тебя услышать вразумительное пояснение по этому вопросу без всяких выкрутасов и недомолвок.
— Владимир Григорьевич, как вы заметили, прошло уже полтора месяца с того момента, как был кем-то ограблен злополучный банк. Так неужели за это время у вас не нашлась более подходящая кандидатура, подозреваемая в совершении данного преступления, чем моя?
— Ты не новичок в нашей кухне, а поэтому отлично понимаешь, что так как преступление совершено не у нас в области, то оно меня не касается. К нам поступило отдельное поручение из столицы в отношении тебя. Моих коллег ты очень заинтересовал, и через меня они желают выяснить у тебя ряд вопросов.
— Задавайте свои вопросы, я с удовольствием на них отвечу, — довольный складывающимися уважительными отношениями друг к другу, предложил ему Лесник.
— Где вы были и что делали двадцатого августа текущего года?
— В это время я был с женой в США, где отдыхал на своей вилле.
— Ну, а если серьезно, — принимая его ответ за юмор, попросил Чеботарев.
— Владимир Григорьевич, то, что я вам сейчас сказал, не фуфло, а настоящая быль, а поэтому можете ее смело записывать, как мои правдивые показания.
— Можешь мне доказать то, что сказал?
Достав из внутреннего кармана пиджака два паспорта, Лесник молча положил их перед Чеботаревым, а потом пояснил:
— Я, Владимир Григорьевич, имею российское и американское гражданство, что подтверждают мои паспорта. Кроме моих показаний, данный факт может подтвердить моя жена Гончарова-Шмакова Альбина Илларионовна и Камалетдинов Федор Михайлович, который ездил с нами туда. Даже инспектор ФБР Золтан Кройнер может стать моим свидетелем, что двадцатого августа я был у себя дома на вилле.
— А он как в твои свидетели попал? — обескураженно спросил его Чеботарев, откинувшись на спинку стула и удивленно смотря на собеседника.
— Москва по его запросу прислала ему информацию на меня, из которой он узнал, что я специалист по сейфам, что я полностью отрицаю, но как бы там ни было, но Золтан Кройнер приходил ко мне домой и допрашивал меня по вопросу причастности к ограблению сейфа одной миссис.
— Везучий ты мужик. Кругом тебя подозревают, и нигде ты не причастен к преступлению, — записав его показания, с ехидной улыбкой заметил Чеботарев.
— Не так, Владимир Григорьевич, вы выразились. Я не везучий
Закончив допрос по отдельному поручению, Чеботарев стал интересоваться у Лесника об известных ему фактах, связанных с ним:
— Может быть, ты так же непричастен к смене лидеров в баре у Зиновьева Аркадия Игоревича?
— Почему же я должен отрицать то, что было в действительности? — возразил ему Лесник.
— Если ты встал на путь исправления, как заявляешь, то какая необходимость вступать в конфликт с бандой Туляка?
— Самая прямая, Владимир Григорьевич. Их интересы пошли вразрез с моими, а поэтому я не имел права уступить им и пойти против своих принципов.
— Они угнали машину у твоего дружка Цыгана, который обратился, по-видимому, к тебе за поддержкой, в которой ты ему отказать не мог, — подсказал ему довольный своей осведомленностью Чеботарев…
Лесник благоразумно промолчал, ни опровергнув, ни подтвердив услышанное.
— …Мне интересно было бы узнать, как вы смогли найти машину Цыгана в Грузии и перегнать назад домой.
— Я туда не ездил за тачкой, а поэтому на ваш вопрос не могу ответить при всем моем желании и уважении к вам, — скромно ответил ему Лесник.
Он видел, что Чеботарев в курсе происшедших в баре Туляка событий, понимая, что за свои действия там может не волноваться, так как они не образуют состава преступления.
Симпатизируя Чеботареву как справедливому и честному человеку, он решил ему несколько приоткрыться.
— Если милиция не может защитить своих сограждан от преступного посягательства, то сограждане сами вынуждены объединяться, чтобы защитить свои интересы.
— В этой части ты — молодец, но все равно грубо сработал и некрасиво, обидел здорово Гарика, опустил Сварного. Если бы мы так работали и нам было бы позволено так работать, ущемляя человеческое достоинство, унижая, избивая, то, безусловно, раскрываемость преступности резко поднялась бы вверх. Поэтому за самоуправство я тебя осуждаю. Скажи спасибо, что ни Гарик, ни Сварной не пожелали на тебя писать заявления, а то ты был бы привлечен к уголовной ответственности. Надо всех воров, скупщиков краденого выводить на чистую воду и судить, наказывать по закону без самоуправства.
— Увольте меня от такой миссии. Действовать по закону — это ваша миссия, и здесь я сдаюсь.
— Я понимаю, что колоть тебя на сотрудничество с нами — бесполезная затея, а поэтому даже не пытаюсь, но меня как начальника уголовного розыска интересует такой вопрос: откуда у простого смертного, каким являешься ты, оказалось столько денег, что купил себе виллу в Америке, ездишь туда, обратно и можешь жить, плюя через губу?
— А если я не пожелаю на ваш вопрос отвечать? — бросил пробный камень Лесник, недовольный, что Чеботарев стал копаться в его белье.