Собор без крестов
Шрифт:
— Вам все понятно, что там написано?
— Понятно! — раздраженно ответил Табаев.
— Вам переводчик нужен, чтобы вы могли излагать свои показания на родном языке?
— Я русский язык не хуже вас знаю, — пробурчал Табаев ему в ответ.
— Это он вам говорит, чтобы выполнить все необходимые формальности перед началом допроса, — пояснил Чистяков спокойно.
Себя виновным в предъявленном обвинении Табаев не признал и по существу обвинения давать показания отказался.
Чистяков не стал отговаривать
Чистяков, обращаясь н Серебрякову, сказал:
— Герман Николаевич, позвольте мне откланяться. Меня для аналогичного следственного действия ждет следователь Стукало.
Оставшись наедине со следователем, Табаев оживился, поднявшись со стула, открыл дверь в коридор ИВС и, убедившись, что там никого нет, сказал:
— Герман Николаевич, я знаю вас как сильного специалиста, знаю, что если вы захотите, то сможете прекратить мое дело. Все в ваших руках…
Увидев на лице Серебрякова недоумение, он поспешно закончил:
— Конечно, не бесплатно, а за вознаграждение.
Серебряков мог резко оборвать Табаева, но решил глубже постигнуть планы Табаева, а поэтому спросил:
— Почему вы именно сейчас предложили мне взятку, а не тогда, когда находились на свободе?
Табаев, обрадованный тем, что Серебряков не отказывается от взятки и вступил о ней с ним в прямой разговор, довольно улыбнувшись, ответил:
— Если бы вы знали, сколько раз меня трепал ОБХСС по разным причинам, и если бы я всегда давал взятки, то давно остался бы без штанов. Сейчас я вижу ее неизбежность и согласен купить свою свободу.
«Значит, я действительно поймал матерого расхитителя, — подумал удовлетворенно Серебряков, — и только от меня зависит конечный результат».
Вслух же он сказал совсем другое:
— В какую сумму вы оцениваете мой труд?
— Мой некоторый капитал вам известен, вы наложили арест на мое имущество. Третью часть стоимости описанного я могу отдать вам. Устраивает? — спросил Табаев, выжидательно посмотрев на Серебрякова.
У Серебрякова появилась идея еще глубже прощупать возможности Табаева и он, усмехнувшись, спросил:
— Как я понял, вы продаете дом и деньги отдаете мне, чтобы весь город знал о них с соответствующими для меня последствиями, — заметил Серебряков.
— Пускай этот вопрос вас не волнует. Деньги у меня еще есть, и свою долю вы можете получить в течение нескольких часов после того, как согласитесь, — убежденно сказал Табаев.
— У вас такая надежная связь с внешним миром? — улыбнувшись, спросил Серебряков.
— Деньги все могут.
— Сразу я на такое предложение согласиться не могу, мне надо подумать… Как мне потом оправдаться за ваш арест перед прокурором?
— Вы мне говорили, что на днях вам перешлют мое дело из милиции. От 218/1, ч. I мне никуда не деться.
Серебряков вызвал дежурного, который увел Табаева.
Придя в прокуратуру, Серебряков по телефону позвонил прокурору города Шувалову Ивану Владиславовичу, попросил его принять по срочному делу.
Ознакомившись с рапортом Серебрякова о предложенной ему взятке, Шувалов задумчиво потер средним пальцем правой руки переносицу и сказал:
— Стоило ли тебе с ним распространяться на такую опасную тему?
— Табаев сам начал этот разговор.
— Так ты говоришь, что Табаев обещал тебе третью часть описанного имущества? — задумчиво спросил прокурор.
— Мы наложили арест на его имущество. Сумма 120 000 рублей! — подсказал Серебряков.
— Значит, тебе причитается 40 тысяч, — подсчитал Шувалов. — Вот видишь, сколько у него оказалось ценностей, укрытых от ареста, что является твоим браком в работе.
— Возможно, он свои ценности прячет не у себя дома, — предположил Серебряков.
— Возможно! — подумав, согласился прокурор. — Однако они у него, как нетрудовые, должны быть изъяты.
— Иван Владиславович, к сожалению, могу сообщить вам еще одну неприятную новость.
— Давай вали до кучи. Пойдет, — махнув рукой, с недовольством согласился прокурор.
— Кто-то из милиционеров, дежурных по ИВС, информирует Табаева о происходящем на воле.
— Каковы у нас доказательства на этот счет? — слегка ударив по столу кулаком, спросил прокурор.
— Сегодня утром я наложил арест на его имущество, а в обед он уже знал не только, что наложен арест, но и какова его общая стоимость, выделив из него мне третью часть.
— Убедил! Таким информаторам не место в милиции. Я скажу Василию Тимофеевичу, чтобы он у себя в отделе навел порядок, — нахмурился прокурор. — А по поводу твоего рапорта могу сказать следующее: провоцировать Табаева, а также его родственников на дачу взятки мы не будем, но 40 тысяч рублей, укрытых Табаевым, надо найти и изъять. Как мы сможем практически осуществить это, сейчас сказать не могу, надо посоветоваться в областной прокуратуре. Я буду советоваться, — постучал он пальцами правой руки себе по груди, — а ты иди работай.
Серебрякову некоторые граждане, чаще всего родители подследственных, предлагали взятки по нескольку сот рублей. Категорически отвергая их, он убедительно разъяснял взяткодателям противозаконность совершаемого ими и опасные последствия. Табаев же был преуспевающим подпольным дельцом, уверовавшим в силу денег, на которые он надеялся купить всех и вся. Таких людей стыдить бесполезно, а надо наказывать по всей строгости закона. Только тогда он и ему подобные смогут понять, что не все в жизни покупается и продается.