Собрание сочинений-2.Зверь
Шрифт:
— Космолет?..
Опять его огорошили. Но — и это было забавно — на сей раз ему не хотелось углублять эту тему.
— Я могу попозже вернуться, — предложил он, — и сопровождать вас, когда потребуется выйти отсюда или, наоборот, вернуться.
— Спасибо, — равнодушно откликнулась она. — Впрочем, к тому времени меня уже здесь не будет.
Стивенс довольно спокойно воспринял то, что он сам оценил как самый изящный способ, когда-либо использованный женщиной, чтобы дать ему от ворот поворот. Он лишь с любопытством окинул ее взглядом.
— А вы не боитесь, что я сейчас пойду к
— Чтобы вас тут же приняли за сумасшедшего? — усмехнулась она.
Но ему так не хотелось расставаться с Мистрой!
— Увижу ли я вас еще? — спросил он.
— Может быть.
Стивенс попрощался и вышел из комнаты, тайно надеясь, что она вдруг позовет его или каким-то знаком внимания покажет свое дружеское расположение. Но она и пальцем не пошевелила. Адвокат вызвал лифт и вскоре очутился на улице под ослепительным солнцем. Его часы остановились, но, по-видимому, едва перевалило за полдень.
Вскоре Стивенс уже входил в свое бунгало, куда вслед за ним почти сразу же явился и Таннехилл. Он был один. Адвокат видел босса при дневном свете впервые, но немедленно узнал бы его при любых обстоятельствах: стройный молодой человек, бледен, впалые щеки, при ходьбе опирается на трость.
— Мы решили прийти порознь, — заявил он. — Поэтому я прибыл чуть раньше.
Таннехилл не удосужился объяснить ни в чем суть дела, ни кто должен был подъехать позже. Стивенс украдкой присматривался к нему, стараясь представить его себе таким, каким тот был до ранения: Танекила Удалой, лихой капитан XVII века, с крепкими как корабельные канаты нервами. Это казалось невозможным, поскольку стоявший перед ним человек выглядел несчастным, полным смятения. Нет, воистину невозможно…
Таннехилл, вздохнув, проговорил:
— Должен признаться вам, Стивенс, что прошлой ночью нагородил больше, чем мог бы сделать перед любым другим человеком. И это в какой-то степени вынуждает меня раскрыть вам еще кое-что.
— Могу лишь повторить, — заверил его адвокат, — что принимаю ваши интересы близко к сердцу.
— Я сообщу вам нечто, что при любых обстоятельствах хотел бы скрыть от всех. Стивенс, я точно помню, что лежал в гробу…
Тот молча ждал продолжения. Таннехилл в нескольких словах поведал ему, как был похищен из клиники, долгое время находился на борту космолета, затем похоронен заживо, а в конечном счете опять возвращен на больничную койку.
Стивенс, поколебавшись, спросил:
— На каком этаже клиники находилась ваша палата?
— На шестом, когда я наконец-то пришел в сознание. Что было до этого, не знаю.
— Это можно проверить. Было бы интересно выяснить, не через окно ли вас вынесли. А если так, то как это им удалось?
Ему хотелось бы заговорить о космолете, но он счел тему слишком опасной, учитывая, как много он уже знал об этом деле. Да и вообще сама возможность существования космолетов представлялась ему сомнительной. С другой стороны, если члены этой группы были людьми бессмертными, то почему бы им не располагать техникой, намного более совершенной, чем та, что имеется сегодня в мире? Он поймал себя на мысли, что, в сущности, верит в то, что ему рассказала Мистра.
Послышался
— Находясь в Лос-Анджелесе, я нанял частного детектива. Видимо, это он. В каких рамках следует вести с ним беседу?
Стивенс был застигнут врасплох этим сообщением.
— Это зависит от того, что он из себя представляет, — уклонился он от рекомендаций.
Позвонили в дверь. Адвоката познакомили с небольшим, довольно плотного телосложения мужчиной по имени Билли Риггс. Тот сразу же взял быка за рога:
— Сначала выслушайте меня, чтобы составить мнение о моей особе как о профессионале.
Он начал излагать свой послужной список, но Стивенс слушал его вполуха. Детектив все еще продолжал говорить о себе, когда Таннехилл прервал его и, повернувшись к адвокату, сухо осведомился:
— О чем это вы размечтались, Стивенс?
— Знали ли вы мистера Риггса до того, как наняли его?
— В жизни его не видел.
Стивенс задумался. Этот Риггс никак не был связан с местными делами. Было бы неплохо, если бы ему удалось установить автора письма, направленного Холанду.
— Думаю, — произнес адвокат, — что лучше ему рассказать все.
Таннехилл, похоже, безоговорочно согласился с его предложением.
Излагая суть задания детективу, он прервался лишь для того, чтобы попросить Стивенса процитировать содержание письма. Затем, после некоторой заминки, добавил, что его отсутствие в клинике совпало с похоронами Ньютона Таннехилла. Когда он кончил, Риггс задал вопрос:
— Проверяли ли отпечатки пальцев?
Стивенс пребывал в нерешительности. Если Мистра сказала правду, то отпечатки должны будут совпасть.
— Никто этим до сих пор не занимался, — наконец произнес он.
— Если дойдет до суда, — посоветовал Риггс, — избегайте, насколько возможно, упоминать насчет потери памяти. Обвиняемые довольно часто прибегают к этому трюку, но в деле об убийстве это производит скверное впечатление… Ну а теперь мне пора браться за работу.
Он пошел к двери, но приостановился и бросил через плечо:
— Само собой разумеется, я скрытно навел справки о вас в городе. Выяснил, что семейство Таннехиллов владеет приличным куском Калифорнии, но, как вы мне сами заявили, в Альмиранте вас практически не знают. А это плохо. Так что мой вам совет: посорите немного деньгами и исправьте это положение. Создайте у жителей города впечатление, что вы склонны разделять с ними то, чем вас облагодетельствовала судьба. И тогда в случае процесса у них появится искушение считать, что он затрагивает и их личные интересы.
Таннехилл взглядом поинтересовался мнением Стивенса.
— Это дельное предложение, — откликнулся тот.
Риггс удалился со словами, что позвонит, как только у него появится что-либо стоящее. За время их беседы первоначальное впечатление о нем у адвоката существенно улучшилось.
— Сдается мне, — подвел итог Стивенс, — что это как раз тот человек, который нам нужен.
Он внутренне удивился, что у него вырвалось это “нам”. Но, успокоил он себя, это не могло быть истолковано Таннехиллом иначе, как проявление лояльности с его стороны.