Собрание сочинений (Том 2)
Шрифт:
Больше Саша не видел папу. Отец переехал в другое место, а они с мамой туда не поехали. Сначала папа присылал длинные письма. Мама читала их, почему-то смеялась, иногда ворчала и сразу же рвала.
Несколько раз Саша спрашивал:
– А почему мы не с папой?
– Никакого отца у тебя больше нет!
– говорила мама.
– Заруби это раз и навсегда себе на носу! Нет - и все!
Саша привык слушаться маму, а как это - "заруби на носу"? Но раз мама говорит...
Забыть папиных слов "не забывай меня,
Сама мама больше не вспоминала про отца. Спрашивала только:
– Сегодня перевода не было?
Перевод - это деньги. Когда мамы нет дома, почтальон оставляет Саше или в почтовом ящике только бумажку. С ней мама идет на почту и получает деньги. Когда мама дома, почтальон сразу отдает ей деньги. Переводы приходят каждый месяц.
– От кого эти деньги?
– однажды спросил Саша.
– Не все ли равно!
– неопределенно ответила мама.
– И вообще это не твое дело!
По понедельникам Саша не достает краба. По понедельникам мама бывает дома. У нее выходной. И у Саши по понедельникам особый день. После школы он может гулять во дворе или даже пойти в кино. А кино рядом, и как раз с понедельника в нем меняются картины...
4
Снег идет уже третий день подряд. Город стал белым и по-настоящему зимним. Окна прихвачены морозом, и за ними ничего не видно. Никакой луны и никакого неба. И если выйти на улицу, луны нет. Небо заволокло тучами. Они висят над городом - низко-низко. Из туч сыплется снег.
Замороженное окно очень красиво. За ним сверкают вечерние огни улицы и кино. Огни дрожат, и узоры на стекле без конца меняются. Желтеют, белеют, синеют, опять желтеют.
Сегодня Саша не смотрит на окно и ни о чем не спрашивает Веру. А Вере, наоборот, хочется поговорить.
"Может, прав папа?
– размышляет Вера.
– Если человек думает и если у него мечта... Это, наверно, хорошо, когда у человека есть мечта. А какая же у меня мечта?"
Вера крутится на стуле и наконец не выдерживает:
– Ты почему молчишь?
– Я не молчу, - говорит Саша.
– Я решаю...
Вчера Саша схватил двойку по арифметике. Хочешь не хочешь, а надо что-то делать.
И Саша решает одну задачку за другой.
– Какой ответ?
– спрашивает Вера.
– Четыреста семьдесят три тысячи шестьсот насекомых.
– Правильно! А во второй?
– Восемьдесят четыре пионера.
Заходит Верина мать:
– Занимаетесь?
– Ага, - говорит Вера.
– Занимайтесь, занимайтесь, я на минутку...
Потом приходит с работы Верин отец. Вместе с ним в комнату врываются запахи зимы - мороза, снега, ветра. И почему-то хвои, как будто в дом принесли новогоднюю елку, хотя до Нового года еще почти месяц.
– У вас тут теплынь, как на Черноморье! А на улице!.. Ну, не буду, не буду мешать!..
Он
А на улице все время валит снег. И ветер завывает со свистом и улюлюканьем. И где-то рядом гремит железо. Это автомобильный знак качается на воротах дома.
Вера мучительно выжидает, когда Саша решит последнюю задачу.
– Ну, сколько?
– Десять пальто, - неуверенно говорит Саша.
Но Веру, кажется, уже не волнуют задачки, и Саша удивленно смотрит на нее:
– Что? Неправильно?
– Правильно! Почему?
– Нет, я просто думал, что ты скажешь: "Неправильно".
– А море, оно большое. Красотища!
– вдруг говорит Вера.
– Прямо как небо!
– Такое? С луной?
– Саша кивает на окно.
– Почему - с луной? Не только!
– продолжает Вера.
– Когда луна, то на море лунная дорожка бывает... Тоже красивая. А лучше с солнцем. Солнце светит над морем, а вода в море синяя-синяя и блестит. Даже глазам больно! И теплотища! И люди вокруг, и за морем ничего не видно. Такое оно бесконечное!
Сашино лицо светлеет.
– А еще?
– А еще... Еще чайки кружатся, и на воду садятся, и плавают. Качаются на волнах, как утки. А когда пароход какой-нибудь идет далеко-далеко, чайки улетают к нему и кружатся над ним долго-долго. Говорят, что они много километров так пролететь могут за пароходом...
– А еще?
– Еще?
– Верина фантазия, кажется, кончается. Но вот она вспоминает: - Да, еще дельфины иногда подплывают близко-близко к берегу и играют, как ребята, на солнце. Ныряют, прыгают!.. Только это редко. Папа говорит, что всех дельфинов почти перебили...
Несколько минут Вера молчит. Может, ей этих дельфинов жалко или она просто еще что-то вспоминает...
– Я тебе все это уже рассказывала, - наконец говорит Вера.
– Про цикад, и про горы, и как мы крабов с мальчишками ловили. А почему ты меня все время про море спрашиваешь?
– Так...
– неопределенно говорит Саша.
– Интересно ведь.
Вдруг Вера произносит:
– А еще знаешь когда на море красиво бывает? Когда шторм. Все море ревет и о берег волнами, волнами! Брызги так и летят, так и рассыпаются! А волны все наступают и наступают. И вода в море мутная-мутная. Страхотище!
Саша слушает Веру, застыв на месте. Лишь рот полуоткрыт.
– Иногда так два дня штормит или три, а потом вдруг утром проснешься - тишина!
– продолжает Вера.
– Чуть-чуть слышно, как море плещется. А в воду войдешь - прозрачная! И песок на дне, и камни, и водоросли - все видно. Нырнешь, откроешь глаза под водой - красотища! Я долго могу под водой смотреть.
– А катер как же?
– спрашивает Саша.
– Какой катер?
– Ну, пограничный. С этим начальником заставы. Когда шторм, как?