Собрание сочинений (Том 4)
Шрифт:
Одним словом, жил я волчонком. Не понимали меня родители. А нужно сказать, что оба они люди очень хорошие. Но, к сожалению, это беда многих, когда люди хорошие, уважаемые, а детей понимать не умеют. И что самое неудобное - причины у них на это разные.
Как там мусор стал мусором, в конце концов неважно. По весне все равно в канаву скатится. Или дождем в овраг загонит. А оттуда ой как трудно выбраться. Разве что к сапогу чьему-нибудь прилипнешь. Вот и сиди, жди, когда кто-то подставит тебе свой сапог. А канава не ждет, тащит. А выплеснет мусор в чистую реку, и рыба гибнет, и люди эту реку стороной обходят. Нос зажимают. А прилипнешь к сапогу, оторвут да еще и закинут подальше.
С детства я сторонился "подворотни". Попадало мне от нее.
Помню, в детстве было у нас одно интересное занятие. Когда уходило половодье, в пойме Урала оставалось множество луж и маленьких озер, наполненных рыбой. Мы ползали по этим лужам и ловили рыбку майками. Однажды мы до такой степени перемутили всю лужу, что пескари были уже не в состоянии дышать грязью и повысовывали головки из воды. Меня это так сильно поразило, что я начал ловить их и выбрасывать в реку. Потом долго не мог есть рыбу. Все мне виделись мордочки этих несчастных пескарей. Что они о нас думали? А вдруг думали?
У нас в городке тоже были мальчишки, которые, подобно тем пескарям, бились, рвались из "подворотни", не в силах работать жабрами, давно и плотно забитыми грязью. Только их присутствие, их дружба меня и спасали. А иначе бы я давно уже стал социально опасным человеком. Или тунеядцем. Или алкоголиком. Не знаю, что хуже, но одно не лучше другого. Что станет с человеком, если из него вынуть позвоночник? Так вот, у многих мальчишек и девчонок его как раз и нет. Есть только хорда с весьма сомнительными установками. Хорда, ничем никому не обязанная, слабая, часто понимающая собственную слабость, а потому злая и обидчивая. Болезненно обидчивая.
Так уже получилось, что все мое детство, раннее особенно, прошло на подоконнике с карандашом в руке. Может, поэтому все и думали, что я непременно стану художником. Я и сам так думал, вплоть до первого курса худграфа. Потом я разочаровался в своих возможностях и понял, что художником не стану. Меня захватила педагогика. Может быть, лектор этому помог, может, еще что, но я с радостью стал сознавать, что все чаще и чаще нахожу авторитетные ответы на вопросы, с детства мучившие меня. С детства я очень много думал, часто страдал недельными головными болями, делал наивные мальчишеские выводы. Теперь я понимаю, что тогда, в детстве, я просто все подогнал к ответу. Отсюда идут многие нелепости. А что мне оставалось делать, если мои родители старались "не забивать" мою голову тем, что мне "рано знать". Они боялись, что в школе мне будет неинтересно. Отсюда и пошла моя привычка вариться в собственном соку.
Мне очень нужно найти ответы на мучающие меня вопросы, понять, убедиться, что все не так плохо, как мне кажется, успокоиться, встать на ноги, начать наконец-то дело, о котором давно думаю. Видите ли, все это я уже делаю. И по отношению к себе, и по отношению к другим парням и девчонкам. Но неуверенность меня с ног сшибает. Вот тут-то и нужен мне "твердый глагол", душевное, всепонимающее и в то же время по-мужски твердое и именно авторитетное слово. Это, знаете, примерно как в драке, если чувствуешь, что за спиной спина друга, то и сила есть, и страха нет. А как стеганет мыслишка, что все, один ты, - тут и конец! Хоть ты боксер, хоть штангист. Неуверенность в победе, мысль о том, что тебя бросили, забыли, не нужен ты никому, - все это опустит твои руки, и скажешь ты: "Делайте что хотите. Ваша взяла..." А уж они-то знают, что делают. Мои пионеры в лагере говорили, что в таких случаях "против лома нет приема". Пионеры пионерами, а сам-то я далеко ли ушел от этих пионеров? И стыдно перед ними, и обязан как учитель, но не знаю... не могу... Типичная, одним словом, история. Нетипично только то, что я, обиженный "подворотней", связанный ею, обворованный, не проклял ее, не отворачиваюсь от нее, а хочу помочь ей. Если бы знали, до каких нелепостей я доходил, как глупо я "помогал", как жестоко
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
...Я очень люблю театр. И очень хочу, чтобы его полюбили все те, кто обходит его стороной. Я очень хочу, чтобы кино из развлечения превратилось в нечто большее. Но оно, к сожалению, из нечто большего для многих неуклонно скатывается к рядовому развлечению. Совсем недавно я научился понимать фильмы, спектакли, симфоническую музыку, картины художников, скульптуру, даже архитектурные ценности. Но многие этому так и не научились. А я боюсь, что они так и не научатся. Ведь с ними нужно говорить не только в школе, на классном часе, дома с ремнем в руках, но с киноэкрана, со сцены театра, со страниц книги. А как заманить их в театр, как посадить за книгу? А если в кино слишком долго "капают на мораль", то они и сами не пойдут, и другим посоветуют не ходить. Не любят они, когда их учат, не терпят насилия по отношению к себе. Здесь надо как-то по-другому. А вот как? Это мне и хотелось бы узнать. Как помочь им оглянуться на собственную жизнь? Как научить их быть людьми? И не просто людьми, а Людьми! И не просто жить, а Жить! Как?.. Не люблю я людей, прямо вам скажу. Не то чтобы не люблю, а не нравятся они мне. И все-таки жалко мне их. Хотя кто я такой, чтобы их жалеть. Тем более учить. Пуп Земли, что ли? Меня один раз так и назвали. Обидно было, но что поделаешь, сам виноват.
И все-таки мне искренне жаль их всех. Раньше издевался над людьми, находил в этом наслаждение. А сейчас вот размяк. Глупо, но нет больше сил злиться. Да это и не выход, а примитивная самооборона. Собака клыки показывает, а человек грубостью отгоняет. А зачем, спрашивается? Чтобы душу лишний разок не задели. Кому охота корчиться потом.
Одним словом, когда варишься в собственном соку, все почему-то очень запутывается и не хватает головы и рук, чтобы все это поставить на место. Да тут еще и место знать надо.
Я в черных очках. Разбейте их мне. Я буду вам очень признателен.
Ну а дальше я как-нибудь сам пойду.
КРУТОЙ ПОВОРОТ
Исповедь из "подворотни" неожиданна и... прекрасна.
По крайней мере, на мой взгляд.
Прекрасна и неожиданна крутым поворотом, который произошел в душе человека.
Вспомните: письмо Лены рассказывало о том, как ей удалось вырваться из дурной компании, исповедь Семена из заключения - о том, как не удалось...
И в том и в другом варианте дурная компания, "подвал", "подворотня" действует как некая постоянная величина.
Постоянная, неизменная, прочная.
И вот новая постановка вопроса. Человек из "подворотни", хлебнувший всех ее "прелестей", приходит к выводу, что он не уйдет из "подворотни". Напротив, вернется в нее, чтобы наставить на путь истинный запутавшихся мальков.
Интересное, доброе сравнение: мальки мечутся в мутной луже, хотят вырваться из нее и не могут - им не видно, куда плыть, из-за этой грязной мути, дышать нечем...
Как и почему пришел Василий к этой здравой мысли - не бежать из "подворотни", а повернуть ее на новый лад?..
Тут, конечно же, сразу надо трезво сказать - по силам это не сверстникам "мальков", но человеку, который старше.
Пусть ненамного, но все-таки старше.
Групповые законы таковы, что подчинить компанию каким бы то ни было идеям может лишь тот, кто хоть чем-то лучше.
Возраст - достоинство явное и неоспоримое.
Но оставим возраст пока в стороне. Поищем причины такого решения. Где они, в чем?
Обстановка: старый маленький городишко с двумя "пьяными" заводами.