Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 5. Золотое руно
Шрифт:
Но прежде, чем он уснул, он тихо спросил Меланиона:
— Из чего состоит колхидское наследство Медеи? Она — сонаследница трона вместе со своим братом?
— Нет, — отвечал тот, — она наследует только третью часть сокровищ своего отца. Царство, которое дано Ээту в награду за его услуги колхам, наследуется только по мужской линии, за исключением Восточных земель, которые прилегают к Албанскому царству. Эти пустынные земли достались деду в результате женитьбы на нашей колхидской бабушке Ипсии, и по его смерти перейдут по женской линии к нашей сестре Нэере.
Ясон сказал:
— В самом деле? Тогда Апсирт должен быть доволен сделкой, которую с ней заключил. Ибо Эпира для него ничто, а третья часть сокровищ, которые скопил Ээт, должна равняться сумме, достаточной, чтобы купить пол-Греции.
ГЛАВА
Царь Ээт принимает аргонавтов
В ту ночь царь Ээт не мог уснуть, как ни пытался. Мало того, что Священные Кони Солнца несколько дней отказывались от пищи и на них не действовало слабительное, которое им давали, как положено, Конюшенные Жрецы, он глубоко задумался о дурном предзнаменовании, которое наблюдал в храме Лунной Богини в тот вечер. За двенадцать месяцев до того один из храмовых рабов, обязанностью которого было снабжать рыбой священных черных кошек Богини, внезапно сошел с ума — хотя до того никаких признаков утраты разума за ним не замечалось — и умчался в лес, вопя по-кошачьи и выкрикивая что-то в экстазе на непонятном языке. Главная Жрица отправилась его искать, заковала в священные оковы и возвела на год в царское достоинство. На ежегодных жертвоприношениях Богине принесли в жертву и этого раба вместе с другими жертвами, пронзив ему сердце копьем с обсидиановым наконечником; и стали смотреть, как он упадет, чтобы увидеть предзнаменование грядущих событий. Но вместо того, чтобы упасть вперед, что означало бы победу, или назад, что предвещало бы поражение, или поникнуть, что было бы знаком мира — вместо всего этого жертва почему-то трижды повернулась налево и умерла, скорчившись, прижав ладони к животу — знак, коего доселе никогда не видели, повергший всех присутствовавших в ужас.
Четыре мудрых государственных советника напомнили Ээту, что это может обозначать не какое-либо бедствие для Колхиды, а всего лишь какие-то перемены в делах Богини — возможно, возвращение к более древнему и простому обряду, однако не так-то легко им было его разуверить. Он бродил по своему дворцу, выстроенному из массивных отполированных камней, переходил бесцельно из комнаты в комнату, так ведет себя домашняя собака, которая заболела бешенством, прежде чем безумие покроет наконец пеной ее губы и заставит ее щелкая зубами с воем бегать по улицам. Незадолго до рассвета он устало рухнул на ложе во внутреннем покое, недалеко от длинного базальтового цоколя, на котором стояли бронзовые быки, и там ему привиделся какой-то очень тяжелый сон. Сперва он увидел, как сияющая звезда медленно падает на колени его дочери Медеи, которая поспешно побежала к реке Фасис и бросила туда звезду, и воды понесли ее прочь, в Черное море. Эта часть сна его не обеспокоила, но дальше он увидел, будто бронзовых быков грубо запрягли в выкрашенное в красный цвет деревянное ярмо и заставили их вспахать поле. Они негодующе извергали пламя ноздрями и ртами, но молодой пахарь насмешливо кричал: «Ваше пламя не может меня опалить! Медея смазала меня каспийской мазью!»
Он говорил по-гречески. Ээт не мог разглядеть его лицо или даже волосы, ибо пахарь был закутан в темный плащ, он вел быков через поле, погоняя дротиком, божественная рука сеяла змеиные зубы в искривленные борозды позади него, и там, где они упали, взошли и выросли в полный рост вооруженные воины. По их шлемам Ээт узнал в них жрецов таврического Бога Войны, в честь которого создали бронзовых быков. Вдруг пахарь бросил камень в одного из них и поразил его в лоб, тогда они стали набрасываться друг на друга, пока все не полегли мертвыми. При этом дух героя Прометея зарыдал вслух отчаянным криком ночной птицы, и эхом откликнулась глубокая долина Эа.
Ээт пробудился в холодном поту. Спотыкаясь, он побрел в спальню Медеи и разбудил ее, чтобы рассказать свой сон, запретив ей открывать его хотя бы одной живой душе, и попросил ее объяснить ему, что он может предвещать.
Она ответила ему:
— Отец, я не могу сказать сколько-нибудь уверенно. Думаю, что ты, вероятно, так или иначе оскорбил Птицеглавую Мать. Умилостиви ее богатыми дарами, и, наверное, она сообщит тебе во сне или видении, в чем ты ошибся и как можешь избежать последствий своей ошибки.
Ээт нахмурился. Царь Колхиды, он всегда был в затруднительном положении из-за религиозного соперничества и разногласий среди своего народа. Его приближенные почитали египетских богов, так как происходили от воинов фараона Сесостриса, которые потерпели поражение в нелепой войне с готами; но ни одного жреца не оказалось в разбитых войсках, которые
И все же Ээт чувствовал, что ступает по кочкам зыбкой трясины, которая в любой момент может его поглотить. И вот он сказал Медее;
— Когда, чтобы уберечь эту страну от вторжения скифов, я заключил союз с твоим дедом, царем тавров, перед которыми скифы благоговеют, я был, как ты знаешь, обязан в знак добрых намерений предложить их военному богу пристанище в Эа. Я сделал это неохотно, хорошо понимая, что Мать этого бога не любит, ибо он дик и до крайности жесток. Подобным же образом мой союз с мосхами, земля которых, как ты должна согласиться, — необходимый передовой пост против безумных амазонок, вынудила меня пойти на другие религиозные нововведения, которые могли вызвать ее неудовольствие. Но что еще я мог сделать? И пусть никакой невежда не завидует моей власти, мой престол — не более удобное сиденье, чем терновый куст, прикрытый покрывалом из золотой парчи.
— Я ни в малейшей степени тебя не корю, дорогой отец, — отвечала Медея, которая, как жрица Прометея и Бримо, сочувствовала ему. — И все же постарайся умилостивить Богиню и держи глаза и уши открытыми на случай знака от нее, который не заставит себя ждать. Я не думаю, что Богиня оскорблена твоим союзом с мосхами, но ты узнаешь, когда она подаст знак, оскорбил ли ты ее сына Митру, который умертвил Быка Тьмы, поставив таврических быков у себя во дворце, или сама Богиня гневается за то, что ты допустил жрецов-тавров в переднюю часть прометеевой ограды. Я признаю, что пойти на эти уступки заставила тебя необходимость, что совершены они много лет назад и что ты в то же время наипочтительнейше задабривал Богиню; и все же нынче — первый год, когда ты, уступив уговорам моего дяди тавра Перса, осмелился то ли посещать празднества в честь бога войны, то ли надеть на быков гирлянды из цветов Колхиды. Тебе бы следовало проявить мудрость и сразу же посовещаться с Богиней. Возможно, она обещает тебе, что если ты пойдешь на то, чтобы оскорбить народ моей матери, изгнав жрецов или удалив быков, или — и то и другое, к тебе придет помощь из греческой земли.
Ээт сказал:
— Я признаю, что такое толкование возможно. Но что означают змеиные зубы?
Медея ответила:
— Тавры утверждают, будто образовались из зубов, выпавших из челюстей змеи Офиона, когда Эвримона удавила его, и таким образом, они сотворены раньше, чем Пирра и ее возлюбленный Девкалион, вылепленные из глины предки греков. Сон говорит, что Посеянные люди погубят себя, бросив вызов грекам.
Ээт снова спросил:
— Но что за звезда упала к тебе на колени?
Медея ответила:
— Это, возможно, некий божественный дар, ниспосланный мне, благодаря которому слава нашего дома разнесется по чужим землям. — Она скрыла от него сон, который видела сама, когда он ее разбудил, и который, как она была убеждена, дополнял сон отца. Ей приснилась Кирка, его сестра, которая жила на острове Ээя в начале Адриатического моря, горделивая старуха с глазами и носом сокола, манящая ее пальцем и кричащая: «Оставь все и приди ко мне!»
Он снова спросил:
— Но почему рыдал дух Прометея?