Собрание сочинений. Т. 4. Дерзание.Роман. Чистые реки. Очерки
Шрифт:
Вскоре все стали называть Северьянову Анной Алексеевной. Как ни пыталась она сохранить короткость в обращении, не вышло, а старые ткачихи пояснили:
— Нельзя, чтобы мы своего партийного секретаря звали Нюрой: несерьезно получится.
Пришлось согласиться. Да и годы не шли — летели.
В 1936 году, после тысячи хлопот, была проведена реконструкция, и «Трехгорка» стала комбинатом имени Ф. Э. Дзержинского.
Когда началась война, Анна подала заявление — попросила отправить ее на передовые позиции. Находилась она в Ленинграде от начала до конца блокады. И это был тоже боевой период ее жизни
В октябре 1946 года Анна Северьянова вернулась на «Трехгорку» в должности директора комбината.
Теперь она совсем перебралась на Красную Пресню, обменяла квартиру. Война добавила ей горя: убиты на фронте оба брата, умерла в Башкирии на нефтеразведках сестра — геолог Шура. Из всего семейного куста Северьяновых осталась одна Анна.
Но трехгорцы увидели ее после всего пережитого такой же яснолицей, чуткой и энергичной, какой она им запомнилась. Казалось, ничто не могло сломить жизнеутверждающей красоты и энергии этой женщины.
Придя на комбинат, Северьянова опять собрала стариков, держала с ними совет. Фабрики были раздеты: крыши проржавели, везде льет, оборудование поизносилось. Но общими силами все подтянули, сменили, отремонтировали, и дело пошло. Началось широкое движение за культуру производства. Провели реконструкцию. Организовали экспериментальный цех и очень внимательно занялись вопросами ассортимента и качества.
Свой юбилей — стопятидесятилетие — «Трехгорная мануфактура» встретила достойно, и Анну Северьянову наградили вторым орденом Ленина. За девять лет ее директорства комбинат только однажды не выполнил месячный план: был простой из-за нехватки топлива и электроэнергии.
Спросите Анну Северьянову: в чем заключается секрет ее успеха в работе? Она скажет:
— Секрета нет. Непосредственная связь с народом — вот верный путь к успеху. Это всегда вызывает колоссальную отдачу — активность самих людей. Я любила обходить цехи рано утром или ночью, потолковать с рабочими, посмотреть на все своими глазами. Поэтому лично знала очень многих, знала, чем живут, и сколько у кого детей, и как их воспитывают. На директорские приемы посетителей приходило очень много. Вот — говорят, организаторский подход. А в чем он заключается? В живом деле. Не обнадеживай зря двадцать человек, лучше реально помоги одному. Не болтай, не зазнавайся. Помни, что рабочий, заинтересованный своим трудом, твой первый друг и помощник, береги его доверие. Вообще у нас сама жизнь уже установила некоторые заповеди. Наука и техника развиваются головокружительно, но отношения с людьми должны быть всегда такими, какими были они при Ленине: открытыми, честными, товарищескими, если это нарушить, то никакая техника не вывезет.
Я слушаю Северьянову и вспоминаю первую встречу с нею, когда она, директор «Трехгорной мануфактуры», выступала у нас, в клубе писателей. Сразу мы по-писательски влюбились в нее: как говорила, как смотрела, гладко причесанная, яркоглазая, в белой блузке, вся ясная, светлая, полная энергии
И тогда еще, не зная ни сложной и завидной ее биографии, ни характера, твердого, отважного, исполненного веры в людей и неистощимой жизнерадостности, я подумала: «Вот героиня романа». Только увидела ее на трибуне, услышала — и сердце потянулось к ней. Да так, что забыть невозможно.
А теперь снова пришлось встретиться, не раз поговорить по душам.
Чем она занята теперь? Где и как живет? Живет по-прежнему на Красной Пресне, и каждый старожил с охотой укажет вам ее дом и квартиру и даже проводит до подъезда.
Сейчас она не на «Трехгорной»: направили ее в Комитет по труду и зарплате при Совете Министров СССР. Там и работает начальником инспекции.
В 1960 году Анна Алексеевна получила третий орден Ленина за общественную работу в женском движении. Общественница — всегда.
И дома у нее славно: большая дружная семья. Младшая дочь, Марина, окончила пединститут, работает учительницей, замужем за железнодорожником-машинистом. И это так хорошо перекликается с юностью Анны, выросшей на Брянке. Дочь Галина Яковлевна — научный сотрудник Института славяноведения, кандидат филологических наук, а муж ее — ведущий инженер другого института. И двое чудесных ребятишек, внучат, — маленькая Анечка и школьник Саша — не дадут скучать ни бабушке Анне, ни гостям.
Посмотришь на Анну Алексеевну: она еще цветет — статная, светлолицая, в черных волосах ни сединки. Полна любовью к жизни, к людям, к своему труду, потому и не старится.
1967
О себе и своей работе
О САМОМ ДОРОГОМ
Февральская метелица шатает лес на горах. Деревья в сумерках черные, а снежные хлопья точно сеть, в которой запутались тяжелые лапы елей. И кто-то могучий протаскивает эту сеть по дну безбрежного мира, хлеща ею по старым хребтам Уральских гор, по окнам громыхающих мимо вагонов. А еще недавно кругом курились мутной поземкой лесостепи.
И вот я в старом уральском городке Миасс, неподалеку от Челябинска. Горы и голубые глаза озер. Знаменитый Ильменский заповедник. Сосновые боры и белый песок в прозрачной озерной воде, прочеркнутый у берегов зелеными стрелами камышей. Городок расположен в горной долине возле громадного пруда — полутораэтажные, тесно поставленные домики, улицы, похожие на мощеные дороги. Каменные заборы выше тесовых крыш разделяют дворы бывших толстосумов. Тут же, в русле речки, старательские семьи моют золото. Женщины качают воду помпами в деревянный, грубо сколоченный станок, на который заваливается когда-то богатая, мытая-перемытая золотоносная порода.
В Ильменском заповеднике нужна секретарь-машинистка. Как там хорошо и спокойно, в этом дремучем урочище! Вечнозеленые чащобы, развалы камней, голубые карьеры, залитые хрустальной водой, тихие домики на полянах, похожих на лесные озера. Но…
Косой взгляд на анкету:
— У вас незаконченное среднее образование.
Гремящий поезд нарушает душную тишину, далеко разносится перестук по рельсам. Маслянисто-сизые на черных шпалах, они бегут в бескрайнюю даль. Куда? И зовут, зовут…