Собрание сочинений. Т.26. Из сборников: «Поход», «Новый поход», «Истина шествует», «Смесь». Письма

Золя Эмиль

Преданный Вам.

АЛЕКСАНДРУ ПАРОДИ

Париж, 24 октября 1876 г.

Милостивый государь и любезный собрат по перу!

На прошлой неделе я занимался Вами: отправил в Россию большую статью о двух Ваших произведениях. Это объяснит Вам, почему я не поблагодарил Вас раньше за книги, которые Вы столь любезно мне прислали.

Очень сожалею, что моя статья не появится во Франции, ибо в ней я искренне высказываюсь и о Вашем таланте, и о заблуждении, в котором Вы, как мне кажется, пребываете. Я был крайне изумлен идеей «Ульма-отцеубийцы», как прежде был изумлен идеей «Побежденного Рима». [97] И считаю, что, вступая в бой с современным литературным направлением, Вы, несомненно, потерпите поражение.

С другой стороны, я сожалею, что сила такого могучего драматического темперамента, как Ваш, не будет на нашей стороне в борьбе за жизненность и правду в искусстве. Я все же еще тешу себя надеждой, что, когда ветхие мостки устарелых канонов развалятся под Вашими ногами, Вы придете к нам.

97

«Ульм-отцеубийца»(1872) и «Побежденный Рим»(театр Французской Комедии, 1876) — драмы А. Пароди.

Искренне Ваш, любезный собрат, поверьте, что все мои симпатии на стороне Вашего могучего таланта, независимо от взглядов, которые могут нас разделять.

СТАСЮЛЕВИЧУ

Париж, 21 ноября 1876 г.

Милостивый государь!

Я был очень огорчен тем, как Вы расправились с моей последней статьей. [98] Исчезли не только все необходимые цитаты, но и самым странным образом сокращены целые куски текста, писанного мною. Признаюсь, я немедленно пошел к нашему другу Тургеневу и просил его объяснить мне, что же происходит. Он сказал, что напишет Вам.

98

В ноябрьской книжке «Вестника Европы» за 1876 год был помещен обзор Золя «Начало театрального сезона в Париже», в котором при переводе на русский язык были сокращены многие цитаты и смягчены некоторые суждения автора. Это и вызвало протест Золя. Очерк «Бальзак и его переписка» был напечатан в январской книжке «Вестника Европы» за 1877 год (позднее включен в сборник «Романисты-натуралисты» под заглавием «Оноре де Бальзак» — см. том 25 наст. изд.).

Я не могу дать обязательство обходиться в моих литературных очерках без цитат. В дальнейшем буду выбирать более короткие, поскольку Вы, кажется, думаете, что мною руководит денежный расчет, — это меня оскорбило: в действительности я просто хотел, чтобы Ваши читатели своими глазами увидели те места в разбираемых мною произведениях, которые мне представляются наиболее любопытными.

Больше всего меня огорчило, что именно сейчас, когда пришло Ваше письмо, я почти закончил статью о Бальзаке, которую и посылаю Вам. И вот статья эта, стоившая мне такого труда, как раз и содержит любопытные сведения, почерпнутые в самих письмах нашего великого романиста. Вы просите меня больше не давать цитат, а я Вам посылаю статью, построенную преимущественно на цитатах. Заметьте, что работа, выполненная таким образом, заняла у меня гораздо больше времени, чем если бы я просто излагал свои мысли, не делая ссылок. Мне пришлось заняться поисками, сопоставлять факты, непрестанно быть начеку. Говорю все это, чтобы доказать Вам, что я вовсе не искал легкого способа увеличить число страниц. Кроме того, я считаю эту статью очень интересной.

Вы должны понять, как трудно мне было бы работать для «Вестника Европы», если бы снова случилось то, что произошло в этом месяце. Я не могу позволить так калечить мои очерки. Очень уж далеко мы живем друг от друга, поэтому наши отношения должны основываться на взаимном доверии. Если повторится подобный факт, я пойму Ваше поведение как желание прекратить всякое сотрудничество со мной. Прошу Вас, скажите откровенно, в чем дело, и тогда я не буду отклонять предложения, которые ежедневно получаю из России.

До сих пор я был очень рад, что с Вами сотрудничаю, я только того и хочу, чтобы наше прекрасное содружество продолжалось, но я ставлю одно условие: относиться с уважением к тому, что я Вам посылаю.

И позвольте сказать, что мне всегда будет очень приятно, если Вы мне напишете и посоветуете, какую взять тему для статьи. Я не знаю Вашей публики, я могу ошибиться.

Не стесняйтесь сказать мне, что имеет успех и что успеха не плюет. Единственное мое желание — удовлетворить Вас, и если я порой допускаю промахи, то лишь потому, что поневоле действую вслепую.

Надеюсь, милостивый государь,

что недоразумение это уже рассеялось, как легкое облачко.

Сердечно жму Вашу руку и прошу Вас лишь об одном: не пускайте в ход свои ножницы. В случае, если у Вас появятся возражения, сообщите о них, и я не стану повторять того, что не поправилось Вашей публике.

Ж.-К. ГЮИСМАНСУ

Париж, 13 декабря 1876 г.

Милостивый государь и уважаемый собрат по перу!

Должен поздравить Вас с книгой, [99] которую Вы так любезно ко мне занесли. В ней есть великолепные страницы. Мне очень понравились некоторые места в Ваших описаниях, жизнь вдвоем Марты и Лео, молочная лавка, виноторговец и особенно воспоминания Марты о своей жизни, жизни проститутки.

99

Имеется в виду натуралистический роман Гюисманса «Марта, или История одной проститутки» (Брюссель, 1876).

Но если Вы хотите знать мое откровенное мнение, то вот оно: я думаю, книга выиграла бы, если бы была написана в более простой манере. У Вас настолько сам по себе богатый стиль, что Вы можете не злоупотреблять стилистическими излишествами. Я думаю, сила впечатления должна достигаться не окраской слов, а их значением. Все мы видим жизнь в слишком мрачном свете.

Все равно, я очень радовался, читая Ваш роман, ибо Вы, безусловно, один из наших романистов завтрашнего дня. При нашей скудости таких новичков, как Вы, следует встречать с восторгом.

Искренне расположенный к Вам.

ЭДМОНУ ГОНКУРУ

Париж, 19 декабря 1876 г.

Дорогой друг!

Обед назначен на среду. Тургенев свободен и согласен. Я пишу Доде, чтобы он позаботился о составлении меню. Ровно в семь вечера, хорошо?

Ваш.

1877

ГЮСТАВУ ФЛОБЕРУ

Париж, 3 января 1877 г.

Итак, мой друг, что же с Вами сталось? Вы знаете, мы прямо стонем. Вас требуют, в Вас нуждаются. В воскресенье без Вас скука. Вы мне портите всю зиму тем, что возвращаетесь в Париж так поздно. А хуже всего, что и все мы не видимся — без Вас никак не можем собраться вместе.

Все же мы два раза обедали — в первый раз у Адольфа, который нас угостил какой-то отравой, а другой раз на площади Комической оперы, где мы ели поразительный буйабес [100] . Мы пили за Ваше здоровье и чуть было не послали Вам телеграмму, чтобы Вы выезжали с первым же поездом.

100

Рыбная похлебка с пряностями.

Пишу Вам все это, чтобы сказать, как мне Вас недостает. Но я знаю, что именно Вас удерживает, и очень одобряю Вашу упорную работу. [101] Только прошу, напишите мне несколько слов, чтобы я знал: 1. Когда Вы вернетесь? 2. Рассчитываете ли Вы привезти с собою законченную книгу? Ко мне поступают противоречивые сведенья, а я этого не люблю, потому что сомнение всегда вызывает у меня тревогу. Когда буду знать наверняка, я смогу ожидать Вас спокойнее.

Через две недели выйдет в свет моя «Западня». И первый же экземпляр отправится в Круассе. Сейчас я отдыхаю, пишу фарс в трех актах [102] про рогоносцев для Пале-Рояля, директор которого был у меня и просил пьесу. После этого, наверное, напишу драму, а потом возьмусь за роман о страстной любви.

101

В середине 70-х годов Флобер работал над «Тремя повестями» («Юлиан Странноприимец», «Простая душа», «Иродиада»), завершил многолетний труд над «Искушением святого Антония» и готовил новое произведение «Бувар и Пекюше», которое не успел закончить.

102

Имеется в виду комедия Золя «Бутон розы», которая была поставлена в театре Пале-Рояль 6 мая 1878 года и потерпела провал.