Собрание сочинений. Том 2. Стихотворения

Боков Виктор Федорович

За оконушком зоренька, День хорош и пригож, Посмотри, моя горлинка, На тебя он похож! Голубой да лазоревый, Ясным солнцем кроплен, Синевою озоновой, Тишиной напоен. Быстролетные ласточки В синеве, как ладьи. Друг! Любуйся и радуйся, Удивляйся, гляди! 1978

* * *

Кто

тебя, береза, бил? Кто оставил эти шрамы? Я тебя всю жизнь любил, Хоть разок ко мне пришла бы. Вот дорога, вот тропа, Приходи, ну, сделай милость, Что же ты, совсем слепа, Коль с дороги сразу сбилась?! Не туда! Держи левей, Вот теперь идешь как надо. Я пленен красой твоей, Ты любовь моя и Лада. Заходи в мой новый дом, Заходи в мои покои, Я попотчую чайком, Что-нибудь найдем, покормим! На стене блестит смола, В каплю светлую сгустилась. Ты, березонька, смела, Если в доме в пляс пустилась Под мою гармонь-зарю Я спою тебе страданья, Душу, сердце подарю В память нашего свиданья. 1978

Груздь

В поганкиных палатах леса Ютится гриб с названьем — груздь. Еще до нашего прогресса Гриб этот полюбила Русь. Как он хрустел, когда жевали Его за трапезой в избе. И капиталы наживали Кой-кто на хрусте и грибе. Груздей все меньше. Исчезают, Не мудрено перевестись. Вот этим летом я не знаю, Груздем смогу ли запастись? О чем стихи? Да о грибах ли? Об испытаниях судьбы. Боюсь, чтоб люди не зачахли От окружающей среды! 1978

* * *

Останься, радуга, над полем, Очарование продли И этим что-нибудь такое Во мне хорошее роди! Дай вволю мне налюбоваться, Запомнить всю твою красу. Не хочешь ты повиноваться И пропадаешь вдруг в лесу. Хожу, ищу твои каменья, Твой аметист, твой изумруд, Твое цветное оперенье, Но вижу, что напрасный труд. — Что потерял? — смеются люди. — Что собираешь в узелок? — Помешан я на изумруде, Что кинул мне Илья-пророк. Все

пальцем тычут на поэта И прячут камешек в пращу. И никому не надо это, Что я о радуге грущу! 1978

Ткачи

Люди, что нас одевают В шерсть, и в сукно, и в шелка, Целыми днями бывают Возле машин и станка. Это ткачи и ткачихи, Это пролетариат, Труд для них верный учитель, Возрастом он староват. Опытом он не моложе И существует давно, Ткет и брезент и рогожи, Штапель и шелк-полотно. Тянутся тонкие нити, И возникает сатин. Вот он! Красавец! Взгляните, Марки его высоки. Ткут и Калинин, и Вязники, Кинешма, и Кострома, Ситцы, как светлые праздники, Просятся в наши дома. 1978

Кузнец

Его наковальня — рабочее место. Приблизишься — жаром тебя обдает. Кузнец — это старый подручный Гефеста, Весь день он у жаркого горна кует. Удар! И железо податливо гнется. Удар! И подкова в горячих клещах. А мастер счастливо, устало смеется И что-то уж новое держит в руках. Все мысли его у горячего горна, Все силы его — что-то сделать, сковать. Глядит на огонь он задумчиво, гордо, Углем бы его в этот миг рисовать! Прожжен его фартук, а ворот расстегнут, А мускулы ходят его ходуном. Да, жизнь нелегка, но умелец не согнут, Хоть он поседел, но силенка при нем. Удар! И расплющена гайка в лепешку. Удар! И готово большое кольцо. Удар! И смеется: — Живем понемножку! — И пламя багровое рвется в лицо! 1978

Страда

В старину была страда, Люди на поле потели, Потому что города Звать деревню не хотели. Знай одно мужик — вставай, От натуги лезь из кожи, И при этом урожай Был трагически ничтожен. Вся-то техника — соха, Вся-то сила — сивка-бурка. Трудно, что таить греха, Доставалась людям булка. А теперь и трактора, И комбайны, и моторы, И деревне города Помогать во всем готовы.