Поставим памятникв конце длинной городской улицыили в центре широкой городской площади,памятник,который впишется в любой ансамбль,потому что он будетнемного конструктивен и очень реалистичен.Поставим памятник,который никому не помешает.У подножия пьедесталамы разобьем клумбу,а если позволят отцы города, -небольшой сквер,и наши детибудут жмуриться на толстоеоранжевое солнце,принимая фигуру на пьедесталеза признанного мыслителя,композитораили генерала.У подножия пьедестала – ручаюсь -каждое утро будут появлятьсяцветы.Поставим памятник,который никому не помешает.Даже
шоферыбудут любоваться его величественным силуэтом.В скверебудут устраиваться свидания.Поставим памятник,мимо которого мы будем спешить на работу,около которогобудут фотографироваться иностранцы.Ночью мы подсветим его снизу прожекторами.Поставим памятник лжи.<?>
Памятник Пушкину
...И Пушкин падает в голубоватый колючий снег
Э. Багрицкий.
...И тишина.И более ни слова.И эхо.Да еще усталость....Свои стихидоканчивая кровью,они на землю глухо опускались.Потом глядели медленнои нежно.Им было дико, холоднои странно.Над ними наклонялись безнадежноседые доктора и секунданты.Над ними звезды, вздрагивая,пели,над ними останавливалисьветры...Пустой бульвар.И пение метели. [8]Пустой бульвар.И памятник поэту.Пустой бульвар.И пение метели.И головаопущена устало....В такую ночьворочаться в постелиприятней,чем стоятьна пьедесталах.<?>
8
Вариант следующих двух строк, сообщенный по памяти Анной Румшиской:
«И одинокий памятник поэту.» – С. В.
Песенка
"Пролитую слезуиз будущего привезу,вставлю ее в колечко.Будешь глядеть одна,надевай его набезымянный, конечно"."Ах, у других мужья,перстеньки из рыжья,серьги из перламутра.А у меня – слеза,жидкая бирюза,просыхает под утро"."Носи перстенек, покавиден издалека;потом другой подберется.А надоест хранить,будет что уронитьночью на дно колодца".<?>
Песенка о Феде Добровольском
Желтый ветер манчжурский,говорящий высокоо евреях и русских,закопанных в сопку.О, домов двухэтажныхтускловатые крыши!О, земля-то все та же.Только небо – поближе.Только минимум света.Только утлые птицы,словно облачко смертинад землей экспедиций.И глядит на Восток,закрываясь от ветра,черно-белый цветокдвадцатого века.<?>
Посвящение Глебу Горбовскому
Уходить из любви в яркий солнечный день, безвозвратно;Слышать шорох травы вдоль газонов, ведущих обратно,В темном облаке дня, в темном вечере зло, полусонноЛай вечерних собак – сквозь квадратные гнезда газона.Это трудное время. Мы должны пережить, перегнать эти годы,С каждым новым страданьем забывая былые невзгоды,И встречая, как новость, эти раны и боль поминутно,Беспокойно вступая в туманное новое утро.Как стремительна осень в этот год, в этот год путешествий.Вдоль белесого неба, черно-красных умолкших процессий,Мимо голых деревьев ежечасно проносятся листья,Ударяясь в стекло, ударяясь о камень – мечты урбаниста.Я хочу переждать, перегнать, пережить это время,Новый взгляд за окно, опуская ладонь на колени,И белесое небо, и листья, и полоска заката сквозная,Словно дочь и отец, кто-то раньше уходит, я знаю.Пролетают, летят, ударяются о' землю, падают боком,Пролетают, проносятся листья вдоль запертых окон,Все, что видно сейчас при угасшем, померкнувшем свете,Эта жизнь, словно дочь и отец, словно дочь и отец, но не хочетсясмерти.Оживи на земле, нет, не можешь, лежи, так и надо,О,
живи на земле, как угодно живи, даже падай,Но придет еще время – расстанешься с горем и болью,И наступят года без меня с ежедневной любовью.И, кончая в мажоре, в пожаре, в мажоре полета,соскользнув по стеклу, словно платье с плеча, как значок поворота,Оставаясь, как прежде, надолго ль, как прежде, на месте,Не осенней тоской – ожиданьем зимы, несмолкающей песней.<?>
***
Проходя мимо театра Акимова,голодным взглядом витрины окидывая,выделяя слюну пресную,я замышляю написать пьесуво славу нашей социалистической добродетели,побеждающей на фоне современной мебели.Левую пьесу рукою правойя накропаю довольно скоро,а товарищ Акимов ее поставит,соответственно ее сначала оформив.И я, Боже мой, получу деньги.И все тогда пойдет по-другому.И бороду сбрив, я войду по ступенямв театр... в третий зал гастронома.<?>
Рыбы зимой
Рыбы зимой живут.Рыбы жуют кислород.Рыбы зимой плывут,задевая глазамилед.Туда.Где глубже.Где море.Рыбы.Рыбы.Рыбы.Рыбы плывут зимой.Рыбы хотят выплыть.Рыбы плывут без света.Под солнцемзимним и зыбким.Рыбы плывут от смертивечным путемрыбьим.Рыбы не льют слезы:упираясь головойв глыбы,в холодной водемерзнутхолодные глазарыбы.Рыбывсегда молчаливы,ибо они -безмолвны.Стихи о рыбах,как рыбы,встают поперекгорла.<?>
Слава
Над утлой мглой столь кратких поколений,пришедших в мир, как посетивших мир,нет ничего достойней сожалений,чем свет несвоевременных мерил.По городам, поделенным на жадность,он катится, как розовый транзит,о, очень приблизительная жалостьв его глазах намеренно скользит.Но снежная Россия поднимаетсвой утлый дым над крышами имен,как будто он еще не понимает,но все же вскоре осознает онее полуовальные портреты,ее глаза, а также голоса,к эстетике минувшего столетьяанапесты мои соотнеся.В иных домах, над запахами лестниц,над честностью, а также над жульем,мы доживем до аналогий лестных,до сексуальных истин доживем.В иных домах договорим о славе,и в жалости потеющую длань,как в этих скудных комнатах, оставимагностицизма северную дань.Прости, о, Господи, мою витиеватость,неведенье всеобщей правотысреди кругов, овалами чреватых,и столь рациональной простоты.Прости меня – поэта, человека -о, кроткий Бог убожества всего,как грешника или как сына века,всего верней – как пасынка его.<?>
Мы не пьяны. Мы, кажется, трезвы.И, вероятно, вправду мы поэты,Когда, кропая странные сонеты,Мы говорим со временем на «вы».И вот плоды – ракеты, киноленты.И вот плоды: велеречивый стих...Рисуй, рисуй, безумное столетье,Твоих солдат, любовников твоих,Смакуй их своевременную славу!Зачем и правда, все-таки, – неправда,Зачем она испытывает нас...И низкий гений твой переломает ноги,Чтоб осознать в шестидесятый разИтоги странствований, странные итоги.<?>
