Собственность Короля
Шрифт:
Собираю волосы в «хвост пони», убираю за уши челку (которая тут же снова падает на глаза) и придирчиво осматриваю себя в зеркале. Наверное, какой-нибудь соблазнительный комплект с кружевами и провокационными ленточками произвел бы на Грея намного больше впечатления, но у меня таких вещей никогда в жизни не было. Возможно, к ним, как и к разным интимным желаниям в постели, нужно дозреть. Возможно, мне это вообще не подойдет.
Вниз спускаюсь вприпрыжку, на ходу придумывая, что еще могу поставить в духовку какой-нибудь пирог или сделать творожные маффины — Влад, кажется,
У меня в холодильнике замаринованная на ужин семга, и я благодарю себя за то, что там три стейка, потому что я до сих пор продолжаю держать в уме, что это все-таки дом Влада и он имеет полное право прийти сюда в любое время суток. Отправляю рыбу в духовку, а через пару минут добавляю туда маринованные пряным сыром и баклажаны.
— Ты моей смерти хочешь? — слышу насмешливый голос Влада как раз в ту минуту, когда аккуратно выкладываю на перманент взбитые с сахаром белки на меренговый рулет.
От неожиданности подпрыгиваю на месте, потому что у меня даже музыка не включена, а я все равно не услышала, как он вошел. Сегодня на улице я его буквально кожей почувствовала, а здесь, дома, мне так хорошо и спокойно, что даже рефлексы отказываются работать.
Грей успел переодеться — сменил строгий костюм на меланжевые спортивные штаны и белую мешковатую футболку. И судя по тому, как он насмешливо шевелит босыми пальцами на ногах, мои утепленные носки в доме, где минимум двадцать два градуса, произвели на него неизгладимое впечатление. А еще он убрал волосы на затылке под странную заколку, и теперь я хорошо вижу, что на его крепкой шее есть еще как минимум пара татуировок, одна из которых совершенно точно скрывает какой-то рваный шрам. Еще один, вдобавок к тем, на которые я уже обращала внимание.
— Я просто готовлю десерт, — с трудом отрываю взгляд от его татуированных рук. — Это меренга. Будет вкусно. Ну если не подгорит и подойдет.
— Я про твои ноги. — Грей выразительно проводит по ним абсолютно бессовестным взглядом. — Будут офигенно смотреться у меня на плечах.
Мне нужна всего одна секунда, чтобы воображение визуализировало его слова.
Я прикусываю нижнюю губу, напоминая себе, что была заранее и честно предупреждена им о том, что вечер томным точно не будет. И что мне это, блин, очень даже нравится. Но ни одна из этих вещей никак не уберегает меня от незнакомого и очень тяжелого ощущения внизу живота. Что-то похожее уже было, когда он устроил мне «сказку ну ночь», но тогда я завелась с пол-оборота, а сейчас это накатывает постепенно, но необратимо, как лавина.
— Поможешь мне? — Показываю взглядом на малину, которую нужно перетереть для начинки.
Грей охотно становится рядом, задает пару уточняющих вопросов, что именно от него требуется, а потом сосредоточенно, постепенно увеличивая темп, берется за дело. И хоть мы стоим не так, чтобы близко друг к другу, я чувствую себя так, будто мы заперты в узком пространстве, и стены вдобавок начинают неумолимо сдвигаться, оставляя между нами все меньше и меньше воздуха.
— Мне нужно будет
— Не люблю летать, — говорю просто чтобы заполнить молчание. — Дважды попадала в турбулентность. Странно, что после этого мои волосы не стали модного седого цвета.
— Это по работе, Ань. Я хотел бы, чтобы ты и Марина поехали со мной.
В его этом «бы» угадываются все «но», которые он уже прокрутил в голове, когда готовился к этому разговору. А внешне казался таким беззаботным, как будто мои ноги в коротких пижамных шортах — единственное, что было у него на уме.
— Мы вполне справимся тут пару дней, — стараюсь говорить как можно увереннее.
Марина только-только пошла в школу, у меня завтра — первый официальный рабочий день. Мягко говоря, не самое подходящее время для каникул. Грей подумал о том же, и я благодарна ему, что он не заставляет сделать по-своему.
— Аня, я обещаю, что вас никто не тронет, пока меня не будет.
Наверное, я жутко бестолковая, но как раз об этом я думаю в последнюю очередь, потому что в первую в моей голове крутится до странности болезненная мысль, что на несколько дней Грей снова исчезнет из моей жизни. Сядет в большой самолет, полетит, видимо, туда, где говорят на итальянском. И вокруг будет куча красивых, раскрепощенных, не обезображенных девственностью итальянок.
Мне очень хочется сказать это вслух. Чтобы услышать, возможно, что он все равно будет думать только обо мне или любое другое романтическое подтверждение того, что он будет работать двадцать пять часов в сутки, в темном подвале без окон.
— Только попробуй привезти хоть один засос, Грей, — угрожаю ему испачканной в белую смесь лопаткой, стараясь, чтобы эта моя вполне реальная угроза звучала хотя бы немного не серьезной.
Он прищуривается, сует в рот испачканную в мякоти малины ложку и сокращает расстояние между нами до пары сантиметров. Воздух в моих легких моментально пропитывается его запахом — чего-то ромового и кока-кольного.
— Тебе идет заявлять на меня права, — облизывает ложку прямо у меня перед носом.
— Я не шучу, Грей. — Невозможно одновременно говорить о серьезных вещах и наблюдать за тем, как его язык увлеченно лижет впадину на внутренней части ложки, как будто это…
Господи.
Когда в моей голове в прошлый раз были похожие мысли, это кончилось мокрым пятном возбуждения между ног. Настолько очевидным, что Грей его тогда, конечно же, видел.
— Ты покраснела, Нимфетаминка, — он даже не скрывает триумф от очевидной спланированной провокации. — Твои мысли настолько очевидны.
Но пока я собираюсь с мыслями, чтобы выдать хоть какой-то достойный ответ, взгляд цепляется за его большой палец, на котором остался розовый мазок.
Ладно, Грей, в это можно играть вдвоем.
Я никогда этого не делала, но, конечно, видела в парочке фильмов.
Пока Влад еще упивается своей ролью дьявольского соблазнителя, я делаю несмелый шаг вперед, жмурюсь, потому что до чертиков боюсь увидеть в отражении его глаз, какой нелепой, смешной и неопытной выгляжу в этот момент.