Сочинения в двенадцати томах. Том 2
Шрифт:
Все эти условия, несомненно, и прикончили стачку. Хозяева, которые до сих пор, как мы видели выше, всячески пугали представителей власти «восстанием» рабочих по всякому поводу (когда находили это нужным), теперь, в апреле, мае и июне 1791 г., не переставали требовать самых суровых мер, обвиняли муниципалитет в слабости, и если говорили о 80 тысячах рабочих, то именно затем, чтобы власти поторопились с принятием этих суровых мер. Но что касается властей, то все описанные нами тут события не прошли для них бесследно; этот вопрос, впрочем, уже относится к следующей главе. Последняя мера, которая была принята Учредительным собранием относительно рабочих, это декрет от 26 июля 1791 г. Мы не знаем в точности событий, его вызвавших; знаем лишь, что он был признан настоятельным [89] , и даже до такой степени, что Собрание прервало обсуждение очень важных законов, лишь бы поскорее его вотировать. Дело шло о воспрещении рабочим бумажных мануфактур покидать своих хозяев, не заявивши о том предварительно за шесть недель в присутствии двух свидетелей. Наказание назначалось в случае нарушения этого закона в 100 франков штрафа. Фабрикант, который примет рабочего без увольнительного свидетельства от прежнего хозяина или от местного судьи, подвергается
89
Archives parlementaires, t. 28, стр. 655: М. Leclerc au nom du comit'e des finances et des assignats demande `a interrompre la d'elib'eration pour un d'ecret instant sur les r`eglements concernant les ouvriers qui travaillent aux papeteries (возгласы: oui! oui!).
90
Там же, т. 28, стр. 655: Cependant, des ouvriers pr'etendent actuellement pouvoir sortir `a leur premi`ere r'equisition, et menacent de faire coalition pour sortir tous ensemble, ce qui exposerait les manufactures de papier du royaume `a une suspension forc'ee qui pourrait s’'etendre jusqu’`a la manufacture de vos assignats.
Собрание приняло без прений предложенный декрет и, в частности, вменило в обязанность комиссарам, в ведении коих находились мануфактуры, выделывающие ассигнации, прибегать к вооруженной силе, если это понадобится для исполнения декрета. Все эти суровые мероприятия были проведены, когда рабочие, по словам самого же докладчика, только еще угрожали общим уходом с мануфактур. К сожалению, больше ничего нам обо всем этом деле не известно.
Ясно только одно: декрет от 26 июля страшно затруднял рабочих бумажных мануфактур в выборе работы. И опять ни в Собрании, ни в прессе ни единого слова не было сказано об этом серьезном ограничении личной свободы представителей наемного труда.
Декрет прошел 26-го числа, т. е. спустя 9 дней после трагического конца манифестации 17 июля. Суровая охранительная тенденция была на очереди дня.
Глава VI
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ И РАБОЧИЕ В ПЕРИОД УЧРЕДИТЕЛЬНОГО СОБРАНИЯ
1. Трудность вопроса. Победа нового режима. Новые власти и их отношение к рабочим в 1789–1791 гг. 2. Отношение рабочих к властям. 3–4. Контрреволюционеры и рабочие. 5. Демократическое течение и рабочие. 6. По поводу манифестации 17 июля 1791 г. Заключение
Заканчивая эту первую часть очерков сжатой характеристикой отношений, которые можно отметить между рабочими и представителями различных политических течений, мы еще раз повторяем то, что уже было сказано в предисловии: эта глава потому и сделана последней, что она часто лишь дополняет и поясняет новыми иллюстрациями сказанное уже раньше, в предшествующем изложении. Конечно, главной целью автора и тут было стремление больше осветить взгляды самих рабочих, нежели представителей политических групп, на тот или иной вопрос, вроде, скажем, вопроса о цензе, хотя, конечно, и об этом нельзя было не говорить. Пускаться, однако, в подробное изложение взгляда, например, демократов на ценз, значило бы, сверх того, делать работу, уже сделанную историками, писавшими политическую историю французской революции (главным образом, конечно, Оларом).
Только в параграфах, относящихся к контрреволюционерам, мы сочли нужным дать более детальный анализ взглядов, которые контрреволюционная партия старалась внушить рабочим, так как эта тема никогда еще не разрабатывалась.
1
Внимательное изучение данных, относящихся к предмету настоящей главы, представлялось нам тем более необходимым, что самая задача слишком часто решалась на основании общих и предвзятых соображений. Как и в остальных частях этих очерков, мы старались и тут, совершенно не считаясь с общими характеристиками, уже вошедшими в литературу, допросить исключительно документы и современных событиям свидетелей. И сейчас же представилась трудность задачи: необычайная, даже еще большая, чем для других частей книги, скудость документов затрудняет исследователя буквально на каждом шагу. Рабочие начала эпохи революции были глубоко аполитичны, если можно так выразиться. Почти во всех их заявлениях мы находим, как и следовало ожидать, мотивы непосредственно экономического характера и весьма редко что-либо иное. Политические интересы, даже как нечто прямо вытекающее из нужд и стремлений экономического характера, были для них еще слишком большой и сложной абстракцией. Мы не обобщаем, не говорим, что так было во всю революционную эпоху, и в следующей части очерков надеемся показать, как быстро приспособилась рабочая масса к той новой эфемерной и счастливой для нее конъюнктуре, которую, впрочем, не она и создала.
Но в 1789–1791 гг. мы видим в рабочих людей, в целом равнодушных к тем многообразным и сложным вопросам политического переустройства, которые в это время волновали всю буржуазию и ее побежденных, но не сдавшихся врагов.
Прежде всего, какие политические направления можно различить во Франции за эти годы, за время от начала мая 1789 г., когда собирались народные представители, до сентября 1791 г., когда Учредительное собрание разошлось? Олар говорит [1] (там, где речь идет об этом периоде) о «буржуазии» и «демократии», как о двух отдельных течениях в лагере победителей. Он имеет в виду: 1) течение, консервативное в социальном смысле и обозначившееся почти тотчас вслед за тем, как рухнул старый строй, причем этот консерватизм направлялся в сторону закрепления внезапно наступившего полного и исключительного владычества буржуазии, в сторону охраны всех ее приобретений от покушений сверху или снизу, и 2) течение демократическое, желавшее последовательного и полного осуществления всех логических требований, вытекавших из декларации прав и приобщения народной массы
1
Au lard A. Histoire politique de la r'evolution francaise, 3 'ed. Paris, 1905, стр. 49–80 и сл.
Отношение правящей буржуазии к пролетариату (слово уже было тогда в ходу) выразилось, во-первых, в законодательстве и, во-вторых, в политике муниципалитета. Что касается законодательства, то, как известно, уже через неделю после взятия Бастилии Сиес предложил комитету, вырабатывавшему конституцию, установить различие между «пассивными» и «активными» гражданами [2] . Активных граждан он назвал «истинными акционерами великого социального предприятия»; они и должны были изображать собой ту нацию, которая является источником всякой общественной власти. Декретом от 22 декабря 1789 г. Собрание разъяснило, что активным гражданином, имеющим право голоса на выборах, является всякий француз, достигший 25-летнего возраста, живущий в данном кантоне не менее одного года, не находящийся в услужении (в качестве домашней прислуги) и платящий прямой налог, равный ценности трех рабочих дней. Декретом от 15 января 1790 г. было разъяснено, что цена одного рабочего дня (при определении ценза) предполагалась не выше 20 су (1 ливр). Эти декреты впоследствии были несколько дополнены, но должны были лечь в основу избирательного права; менее 4,3 миллиона человек получили в конце концов право голоса и стали активными гражданами. Олар сопоставляет эту цифру (4 298 360 человек) с цифрой 26 миллионов человек, которые тогда насчитывались во Франции. Если даже мы имеем право усомниться в последней цифре (как сомневается в возможности вообще вычислить сколько-нибудь точно тогдашнее народонаселение Франции проф. Brette в специальном этюде, написанном по этому поводу), то все же официально установленная цифра активных граждан мала сравнительно со всеми допускаемыми предположениями о минимуме взрослого мужского населения; рабочий класс оказался в массе своей исключенным из числа активных граждан. Чтобы иметь право быть избранным в депутаты, необходимо было непременно обладать какой-либо недвижимой собственностью и уплачивать, сверх того, ежегодного прямого налога одну марку (le marc d’argent — около 50 ливров); этот декрет был принят окончательно 3 ноября 1789 г. Далее 1790 г. прошел спокойно, новый режим окреп окончательно, и с весны 1791 г. усиливается антидемократическая тенденция в законодательстве: в мае 1791 г. Ле Шапелье вносит законопроект о петициях, о котором мы уже говорили в предшествующей главе, и предлагает не только воспретить петиции, подаваемые от имени каких бы то ни было коллективных групп, но и объявить право петиций правом, исключительно принадлежащим активным гражданам; другими словами, лица, не удовлетворяющие цензу, не могут даже путем петиций доводить до сведения законодателей и властей о своих нуждах [3] .
2
Ср. Aulard. Цит. соч., стр. 81.
3
Вот подлинные слова относящихся к этому статей проекта, Ле Шапелье о петициях, внесенного 9 мая на рассмотрение собрания: Art. 1: Le droit de p'etition… est le droit qu’a tout citoyen actif de pr'esenter son voeu au Corps l'egislatif, au Roi… etc.; еще яснее статья 5-я: Art. 5: Un seul citoyen actif peut faire une p'etition cm. Archives parlementaires, t. 25, стр. 681.
Только благодаря вмешательству Робеспьера в прения этот пункт был снят. Разражается стачка, и спустя пять недель после закона о петициях тот же Ле Шапелье, как мы видели, вносит и проводит закон о воспрещении стачек и обществ людей одной и той же профессии. Наконец, только что в самом конце главы V мы упомянули о законе, ограничивающем свободу передвижения рабочих, работающих на бумажных мануфактурах.
Таков перечень главных моментов законодательства Учредительного собрания, в которых выразилось буржуазно-охранительное, или, если употреблять терминологию Олара, «буржуазное», направление новых «акционеров великого социального предприятия», как называл законодателей Сиес.
Нужно заметить, что правящие круги, не допуская неимущий класс к законодательным функциям, к занятию выборных общественных должностей и к участию в выборах, стремились, с другой стороны, облегчить бремя прямых налогов, лежавшее на этом классе при старом режиме. Старая истина, что плательщиков ссорят с финансовой системой чаще не косвенные налоги, а прямые, была им хорошо известна. Вот к чему сводились прямые налоги, платившиеся французскими гражданами в эпоху Учредительного собрания; нам об этом гораздо яснее отдельных выкладок и соображений расскажет объявление официального происхождения, которое было выпущено с целью дать гражданам наглядную сводку тех прямых налогов, которые они должны платить [4] . Что же должен был платить рабочий в 1791 г. государственной казне?
4
Нац. арх. AD. XVI-69 (1791). Avis aux citoyens sur les contributions.
Во-первых, подати платятся с недвижимой собственности («la contribution fonci`ere»), с домов и земель. Это к рабочим не относится. Во-вторых, все другие подати называются «la contribution mobili`ere». Такие подати бывают пяти родов: 1) ежегодный налог активного гражданина, т. е. цена трех рабочих дней (сумма в каждой данной местности определяется муниципалитетом; максимальная расценка не должна превышать 20 су за день); 2) налог с домашней прислуги (уплачиваемый хозяином); 3) налог на лошадей: верховых и упряжных; 4) пропорциональный налог на доход (celle (т. е. contribution), — des facult'es mobili`eres qui est proportionnelle au revenu que le citoyen tire des ses capitaux mobiliers ou de son savoir); 5) жилищный налог. Оговорка к первому пункту гласит, что все получающие менее 20 су в день освобождены от какого бы ни было налога.