Сочинения в двух томах
Шрифт:
ты склонилась
Мыслью готова в него жизнь и гармонию влить!
Она Розы не трогай: чудесные розы! Из них загляденье
Выйдет венок — и тебе этот венок я подам!
Он Как мне забавно всегда! На пиру ты венок мне подносишь!
Я равнодушным
Она Ты не глядишь на меня, но я чувствую взгляд твой горячий...
Точно сребристую сеть я за собой волочу!
Он Это влечет тебя сердце мое в уголок наш укромный,
Где ты — как Флора в цветах, и у колен твоих я.
Она Да, а сойдемся мы здесь — от меня ты уж мыслью далеко!
Вот и теперь не глядишь... Что же ты вдруг замолчал?
Он Вот что я вспомнил: был Павзий, художник; любил он Гликеру;
Плесть мастерица была эта Гликера венки.
Она Это — как будто бы мы! Только ты не художник, а лучше —
Фебом любимый поэт! гордость и слава Афин!
Он Эту Гликеру прелестнейшей девушкой, милым ребенком
Он всю в цветах написал — и обессмертил себя!
Она Что же? и ты обессмерть себя славной поэмой!.. Я часто
Думаю: что бы тебе нашу любовь описать?.
Он Павзий — счастливей! черты своей милой Гликеры он кистью
Мог передать, а в стихах — как опишу я тебя?
Она Вот ты как сделай: пусть в Индии будет, где звери и птицы
Дружно с людьми говорят, много где всяких чудес!..
Он Странно! с любовью в разлад вдохновенье идет у поэта:
Кажется — как я люблю!.. и — хоть бы песнь! хоть бы стих!
Она Жил там волшебник; малюткой царевну похитил... Малютка
Он Царский был сын на пиру; он влюбился, и кончилось свадьбой!
В сказках всегда это так... только немного старо...
Она Нет, не старо! Можно выдумать ряд приключений чудесных...
Как он умом и мечом чары умел победить...
Он Бился с гигантами! Конное, пешее войско с слонами,
Тьмы колесниц золотых в бегство один обратил!
Она Ты только шутишь со мной!.. А молчанье твое мне ужасно!..
Помнишь ли ты на пиру первый венок мой тебе?
Он Этот венок и теперь у меня над кроватью хранится...
Первый, который ты мне, пир обходя, подала?
Она Помнишь, венчая твой кубок, я почку в вино уронила;
Выпив вино, ты сказал: «Дева! цветы — это яд!»
Он Как же!.. И с маленьким женским лукавством, и детски краснея,
«Пчелки, — сказала ты, — в них мед достают, а не яд!»
Она Если с тех пор твоя муза молчит, ты угрюм и несчастлив,
Значит, то правда, что жизнь я отравила тебе?
Он Полно, мой друг, я молчу лишь от счастья!.. Как музыка, нежный
Голос твой мне прозвучал — там, средь мужских голосов!
Она Лучше б молчать мне и пчелок не трогать! ведь к этому слову
Рыжий придрался Тимант, крикнул: «И шмель не дурак!»
Он Гнусный Силен!.. и облапил тебя, как медведь! Покатилась
В угол корзина твоя... все разлетелись цветы!..
Она Как он меня напугал!.. Только слышу: «Оставь ее, циник!»