Сочинения в двух томах
Шрифт:
— Подсолнечник.
— Милашка! Ах, конечно,
Я для себя велю купить... Marie,
Завидовать тебе я буду вечно!
Как хорошо тебе здесь, посмотри,
Счастливица! Аллея! Сколько тени!
Какой чудесный запах от сирени...
Как весело здесь целый день гулять,
Мечтать и думать, думать и мечтать.
—
— А я-то что ж? Ты только напиши,
Верь, я явлюсь. Мы были неразлучны
И в классах. Ты — ты часть моей души.
— Ах, добрая Zizine!
Смеясь сквозь слезы,
Подруги обнялись. Как вешни розы,
Пылали щеки их; рука с рукой;
Головка Маши смуглой и живой
Лежала на груди блондинки Зины.
У Греза есть подобные картины.
8
Маша Я многое обдумала одна,
О, боже! Для чего я не богата!
Ты знаешь, душка, я ведь не жадна
И, верь, презренного металла, злата
Желала б я для счастия людей.
Пренебрегла бы я законы света:
Нет, где-нибудь, в лачуге, без друзей,
В страданиях, нашла бы я поэта;
К нему б пришла я ангелом любви,
Сказала бы: «Ты удручен судьбою,
Но я даю тебе, своей рукою —
Любовь мою и золото: живи!
Живи!..» Ему была б я вдохновеньем,
Он миру бы слова небес вещал,
И целый мир ему б рукоплескал...
Как я б была горда своим твореньем!
— Когда б, Marie, была поэтом я,
Я б выбрала тебя своею музой!
Но ведь поэты — гадкие мужья;
Брак, говорят, им тягостные узы...
Кто это, погляди, Mimi, скорей!
Кавалерист и на коне... Вот чудо!
Вообрази: знакомый! Точно, он
Бывал всегда у Верочки Посуды.
— Противный! Как он был всегда смешон!
Я презираю!
— Что же он здесь скачет?
Ах, погляди, какой чудесный конь!
Ах, душка — каска! Что же это значит?
Зачем он здесь?
— Как смел?
— Скорей уйдем.
Подумает, что мы нарочно ждем.
— Заговорит, пожалуй!.. Фи, как стыдно!
— Ах, боже! Маменька, за мной... Прощай,
Marie!
— Прощай, Zizine, не забывай!
— Ах, quelle idee[103]! Мне, право, преобидно!
— Нет, поклянись!
— Я раз уж поклялась.
— Так мы друзья?
— Ах, боже мой, конечно!
— И вечно?
— Да!
Карета понеслась,
И девушки расстались с криком: «Вечно».
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
1 Чуть освежась холодною водой
И наскоро свернувши косу змейкой,
В капоте легком, с обнаженной шейкой,
Красавица являлась в садик свой,
К своим цветам, то с граблями, то с лейкой.
Потом в тени, среди семьи цветов,
Как их сестра, садилась и читала.
О, как тогда ее кипела кровь!
Из рук порою книга выпадала.
И в сладком забытье неслась тогда
Душа ее... бог ведает куда...
2 Кавалерист меж тем являлся чаще...
То будто вихрь промчится на коне
В красивой каске, в блещущей броне;
То так идет, расстроенный, молящий.
Он Машеньку немножко занимал
(Так, крошечку! Предмет ее мечтаний
Всё был поэт — дитя святых страданий).
«А этот что? Быть может, проиграл!
Ведь эти гадкие мужчины, право,
Бог знает, как живут!.. Противный он!
Обкрадывать друг друга им забава!»
Она ушла, захлопнувши балкон,