Сочинения
Шрифт:
Теперь мы заботимся о X., да сохранит его Господь здоровым и благодушным. Мы получили твои посылки. Наши братия приветствуют тебя. Приветствуй от нас твоих.
Сколь многое может случиться в одно мгновение: схвачен брат Евпрепиан, о чем я очень жалею, — имею в виду последствия; еще раньше схвачен епископ Милетский, — и о нем я беспокоюсь; очень угнетает меня мысль, где и как пребывали и пребывают семеро наших братьев. Скорблю я и об агринетах [ [274] ]. Но Бог милостив и силен обратить затруднения в удобство! Чего только не сделал лукавый!
274
Монахи монастыря Великого Поля.
Жаль их, но нужно радоваться за исповедников, если действительно те, о которых ты сообщил, таковы. Да поможет им Господь. Благо и мидикийскому игумену, хорошо отвечавшему на допросе! Целуй его от меня.
Ты писал о совете. Много советов может дать ближний, однако для каждого не может быть ничего лучше того, что советует его собственная совесть. Этого мы и будем придерживаться, ничего не принимая от давших подписку, если даже они что–нибудь и пришлют. Если ты не знал об их поступке, это извинительно, но мы недавно узнали, что они дали подписки.
Изгони же, чадо, всякие страхи и стремись только к богоугодному, ибо тот, кто этого не ищет, не будет иметь даже и земного благополучия. Целуй братьев. Наши приветствуют тебя.
Первую часть твоего письма, чадо, я прочел с улыбкой, а перейдя к дальнейшему, смутился, узнав о размерах бедствия. Но благословен Бог, обо всем промышляющий и все обращающий во благо. Приготовимся, как Христовы воины, хотя и грешные. Вожделенны язвы Владыки, хотя и очень болезненны. Ведь нам неизбежно придется умереть общею смертью; так умрем добровольной смертью за Христа, чтобы, избегая временных человеческих страданий, нам не подвергнуться вечному наказанию за гробом.
Заметь, заведующий Лупадиевой странноприимницей уже давно предсказал это, как я устно и сообщил тебе. Итак, слышанное тобою справедливо. Постарайся, чадо мое, утвердить себя и братьев. Да сохранит тебя Господь. Молись обо мне, немощном.
Любезнейший сын и брат, так как ты опять обратился ко мне с письмом, то и я также пишу тебе для увещания. Вместе с тем напоминаю, что всегда хорошо и богоугодно по каждому поводу винить самого себя, а не ближнего. При этом условии происшедшее обыкновенно представляется в меньших размерах, а еще не происшедшее — и не возникает. Но достаточно об этом, ибо, как говорит Писание, дай наставление мудрому, и он будет еще мудрее (Прит.9:9), а разумный и с немногих семян соберет большой урожай духовного хлеба.
Я, грешный, должен принести благодарение и хвалу, что схвачен мой любезный сын Мелетий. Я не только внимаю твоей просьбе, но и приношу тебе, желанный, величайшую благодарность за участие в деле. Ибо благодаря твоему внимательному и честному отношению удалось избежать неразумной ревности и достичь пристани благочиния и истины.
О, промышление, не попускающее совершенно заблудиться тем, кто со смирением ищет своего спасения! По твоему слову я принял его и причислил к собственным членам и радуюсь о нем более, чем о тех, с кем был давно связан. И если он мне будет писать, как и должно быть, то, конечно, получит ответ. Прошу тебя, передай ему приветствие с просьбой неопустительно молиться о моем спасении.
Возлюбленный мой
Знай, господин, что ты заложил в нашу смиренную душу сильное чувство любви. Со многими царскими вельможами я встречался по различным поводам, но ни к кому так не привязался и никого не полюбил так, как тебя. Причина — в твоей рассудительности, обдуманности и мягкости, прямолинейности и талантливости и, вообще, в других твоих способностях, ведущих к добродетели. На какую высоту мне поставить твое благочестие, любовь к рассуждениям и наукам, твою внимательность и благосклонность? А твое божественное смирение и снисходительность? Наше слово бессильно описать присущие тебе благородные свойства и добродетели, да и письмо не вместило бы их все, если бы мы стали перечислять их.
А со своей стороны, я мог бы сказать, что истина пострадает, если ты не получишь в сенате первого места или, по крайней мере, второй степени. Впрочем, добродетель, если и не возвышается кем–либо извне, по природе и сама по себе имеет царское достоинство и высшее свойство. Так я думаю о твоем благородии и, как самого себя, убеждаю тебя в этом из любви, без задней мысли.
Итак, держись своей добродетели и не завидуй никому из царских временщиков. Также просим тебя, не переставай поминать и нас, грешных, и покровительствовать, насколько возможно, братии аввы Ипатия. Приветствуй своих близких, через тебя оказавших мне благодеяние.
Трудно теперь передать в ваши места письмо от меня, смиренного, но любовь по Богу к тебе, госпожа, убедила нас написать тебе. Ибо мы не можем забыть о твоем богочестии и твердой уверенности в нас, недостойных, совершенно неспособных привлечь кого–либо к вере. Впрочем, несмотря на нашу неспособность, ты не утратила своей награды, так как Бог ценит и принимает дело твоего убеждения. Поэтому мы молимся о том, чтобы ты была здорова и наслаждалась в душе невозмутимым миром Господним.
Но, с другой стороны, человеку невозможно прожить без скорбей, которые попускаются Богом для нашего воспитания, чтобы через них обнаружилась твердость нашей любви и веры в Него. Поэтому в терпении переноси все происходящее и радуйся, так как это дает тебе надежду на спасение. Ведь я знаю твою прямоту во всех делах.
Умоляю тебя, сохраняй свое православие в неприкосновенности от противящихся истине оскорбителей святой иконы Христа, Богородицы и всех святых. Бог да соблюдает тебя всегда, госпожа моя, как свое святое сокровище.
Думаю, что вам известно то, что я не забываю о вашей ко мне любви по Богу. Ведь не может быть, чтобы мое имя не упоминалось в ваших молитвах, не потому, чтобы во мне, грешном, было что–либо хорошее, а ради любви о Господе, нашего знакомства, а также и общего монашеского состояния.
У меня же есть много оснований поминать вас, так как вы и благочестивы, и благоговейны и, кроме того, сострадаете нам, смиренным. Ведь я не могу забыть о ваших благодеяниях и милостях, о вашей печали и слезах по поводу нашего расставания во время изгнания и вследствие изгнания. Поэтому мы и поминаем, и почитаем, и относимся к тебе, как к духовной матери; и не только к тебе, но и к стоящей при тебе на втором месте. Желаем вам здоровья, благословения от Бога и совершения добрых дел в вашем подвижничестве.