Сочиняя себя. Часть первая
Шрифт:
Какую вселенскую печаль и тоску вызывает она у меня. И даже сейчас, когда я вновь пересматривала эти фотографии. Мизансцена простая. Две темные хрупкие фигуры. Мама держит маленькую дочь, стоящую на прибрежной ограде и машущую вдаль призрачному кораблю.
Сколько нас таких – «жен моряка»? Он даже не моряк, и не пират. А мы все провожаем и встречаем иллюзорные химерические регаты.
И, конечно, человеческое сочувствие
И еще. Гуляя мы набрели на римско-католический костел. Я не хочу сильно углубляться в теологические размышления, но нас там как будто ждали. Я определю свою позицию четко и сразу. Я не религиозна. Но поведение и настроение людей, стоящих под какими бы то ни было знаменами, для меня весьма красноречивы. Там была милая женщина. Не знаю как правильно определяется сан или её роль в иерархии церкви. Но она просто безропотно и с удовольствием убирала зал костела. Заговорила с нами тихо и по-домашнему. В общем, меня ничто не покоробило там, и захотелось присесть и отдышаться. Там было хорошо. Маленькая передышка в бурлящем океане моей суетной жизни. Кто знает, может это и есть то лучшее, что способна дать человеку церковь.
По возвращении домой я стала много и с удовольствием готовить. Мы дружно и радостно жили с моей малышкой Сью. Праздновали дни рождения. Покупали наряды. В моей жизни вновь появились духи. А значит жизнь стала приобретать не только цвет и вкус, но и запах. Ассоциативно в этом месте моего рассказ сразу начинает звучать танго Астора Пьяццоллы. Запах женщины. Сколько силы в этом словосочетании.
Следующие полгода описывать нет смысла. Они состояли из службы и домашних хлопот. Нет предела совершенству и к июню я превратилась в хрупкую особу. Июнь заслуживает особого внимания. Спустя четыре года, как я перестал видеться с отцом Сью и питать какие бы то ни было иллюзии на счет нашего воссоединения, в моей жизни появился Он. Присланный в мою жизнь произвести временную разморозку и открыть мне новую меня.
Звали его Мэтью. Он был моим ровесником. К тому моменту разведенным и бездетным. Он был хорошим приятелем моих друзей. И оказавшись однажды теплым летним
– А что у тебя в бокале? Вино? Я тоже хочу. Не надо, не наливай мне, я сделаю глоток из твоего.
Вот так, деликатно, крадучись на задних лапах были нарушены границы моего бастиона.
Я знала Мэтью и раньше. Он привлекал меня. Но как говорят в таких случаях – был герой не моего романа. При том наши пути расходились лет на десять. Странное чувство, я и сейчас описываю встречу с ним, как с эпизодическим визитером. Но он был важен в моей истории, как принц, снявший заклятье. И тогда мне казалось, что чары развеются, и я, наконец, перестану быть Фионой, а оказалось, что я, всего на всего, приблизившись, рассмотрю, что Мэтью – Шрэк.
Забегая вперед, скажу, что нам только кажется, что нам попадаются какие-то не те люди или складываются не те обстоятельства. А истина проста – наш ум имеет дело только со своими собственными проекциями, он не имеет никакого отношения к тому, что вне его, как верно заметил индийский философ.
Но я влюбилась. И меня тянуло. И трепет охватывал. И настал этот томный вечер. И пресловутая «чашечка кофе» наконец то случилась и в моей жизни. Зайдя ко мне в гости, он был весьма галантен, предельно терпелив. Сью в этот вечер решила остаться у моей мамы, что добавляло мне решимости в осуществлении своих желаний. Мы долго разговаривали. Я чинила допрос как сумасшедшая. Мне хотелось изучить под микроскопом свой новый объект внимания. Надо заметить, Мэтью, был достаточно скрытен и очень ревностно охранял границы своего личного пространства. Но меня несло, на волне влюбленности мне хотелось таранить глухие стены его крепостей и полностью завладеть его жизнью. Мэтью оказался нежным любовником. На тот момент это был идеальный вариант партнера для меня. После долгого перерыва на любовном фронте мне казалось, что вся моя женская сущность атрофировалась. Но в объятиях Мэтью все чувства заиграли новыми красками.
Конец ознакомительного фрагмента.