Согласно параграфу второму
Шрифт:
– Добрый день. Что вам угодно? – она оживилась, увидев потенциального покупателя, и вяло улыбнулась. Голос её теперь казался мягким и очень добрым. По сравнению с тем, какой она выглядела во время потасовки в магазине, она казалась совсем другим человеком. Но это, без сомнения, была она. М. украдкой глянул на неё, чтобы получше рассмотреть лицо. На вид ей было около сорока, в уголках её глаз проглядывались смешливые морщинки. Когда она улыбалась, она слега щурила глаза, что придавало её взгляду необыкновенную очаровательность. Говорила она с сильным английским акцентом, что, в принципе, не удивительно. В Морее население издавна было смешанным. М. неловко помялся с ноги на ногу, побаиваясь смотреть ей в лицо. Что, собственно, ему надо от этой женщины? Он не мог этого объяснить. Трудно сказать, что она привлекла его чем-то внешне. М. уже давно ощутил тот переломный момент, когда он начал испытывать равнодушие к своей жене в сексуальном плане, но мысли завести любовницу у него никогда не
– Немного салата, пожалуйста. – он наконец выдал из себя хоть какую-то фразу, до сих пор стоя перед ней в некоем ступоре. Только сейчас он обратил внимание, что к её переднику приколот бейдж с именем и фамилией. "Лина Редеккер, продавец" – прочитал он. Запомнила ли она его тогда? Нет, вряд ли, М. был уверен, что всё её внимание в тот момент было обращено на полицейских. Она отобрала пучок свежих листьев салата и принялась заворачивать его в пакет.
– С вас десять центов.
Он протянул ей монету и, сам того не ожидая, выпалил:
– Меня зовут М.
– Лина – Она недоумённо уставилась на него.
– Я подумал, может, вы будете не против познакомиться со мной.
Она немного замешкалась, видимо, не ожидая такого от обычного с виду покупателя.
– Я не против – ответила она, продолжая внимательно разглядывать его – Я никогда не видела вас раньше. Обычно ко мне ежедневно приходят одни и те же покупатели – она сделала небольшую паузу, будто не зная, как продолжить фразу – Десятки людей, а то и сотни, покупают у меня эту зелень, но у меня хорошая память на лица. Вас я точно никогда раньше не видела.
– Вы не хотите встретиться где-нибудь после работы? – М. сейчас понимал, что нарушает все мыслимые запреты. уставы и правила, которым он всю жизнь беспрекословно подчинялся. Что страшного, в конце концов он может сделать? Он не будет говорить о себе правду, вот и всё. М. давно привык к жизни в Метрополисе и, зная все его закоулки, вполне мог сойти за местного.
– Моя смена кончается в восемь и сегодня у меня не будет времени. Но завтра я свободна весь день – она наконец по-настоящему улыбнулсь ему.
– Давайте я дам вам мой номер телефона – М. дрожащими от волнения руками вытащил записную книжку из кармана, но вспомнил, что у него нет с собой авторучки. Лина в свою очередь начала нелепо рыться в единственном кармане своего передника. – Или лучше продиктуйте мне свой номер телефона, я запомню его.– М.,наконец, закончил эту неловкую сцену.
– 34-47-60 – можете позвонить мне утром, я просыпаюсь рано.
– Я тоже – М. попытался улыбнуться, забирая свёрток с салатом и повторяя в уме цифры. – До свидания, я позвоню вам!
Он несколько раз обернулся, отходя от прилавка, и махнул ей рукой на прощание. Лина смотрела ему вслед, всё также неловко улыбаясь.
Всё это случилось в считанные минуты. Что на него нашло? Он мысленно переваривал произошедшее, забыв о докторе и задании. Во всяком случае, это ничего не значит, он не будет звонить этой торговке. Зачем подвергать себя опасности, ведь София может узнать. Да что там София, у него будут большие неприятности на работе, если там узнают, что он завёл неположенное ему знакомство. Всё ещё в некоторой растерянности он прошёл через ряды блошинного рынка, миновал рамки детектора и вышел на широкий тротуар – продолждение Восточной улицы. Клиника Манна должна находиться чуть дальше. Он прошёл несколько зданий, но не увидел нужного ему. Однако, затем понял, что просто прошёл мимо. Пройдя немного назад, он остановился напротив пятиэтажного кирпичного дома. Перед ним было две двери, на той, что справа, он разглядел небольшую табличку . "Доктор Э. Манн, врач общей практики. Пн-Сб, часы приёма – с 9 до 17 часов. Просьба записываться зараннее по телефону" – прочитал М. Он поднялся на крыльцо и вошёл внутрь. Пройдя по коридору, он подошёл к стойке регистрации, за которой сидела миловидная девушка, читавшая книгу. Он осмотрелся вокруг. Клиника представляла собой совсем маленькое помещение, включавшее в себя кабинет самого врача, процедурную комнату и небольшую, скромно обставленную комнату ожидания. Последняя была пуста, в коридоре М. тоже стоял один. Он обратил внимание, что здесь давненько не было ремонта: белая краска на стенах местами облупилась,старые двери открывались с жалобным скрипом, на потолке кое-где начала отваливаться штукатурка. Диван в комнанте ожидания был потрёпанным, на обшивке виднелось несколько пятен, а на столике рядом валялись прошлогодние журналы.
– Добрый
– Здравствуйте. Нет, но я подумал, что у господина доктора найдётся время принять меня.
– У него сегодня двое пациентов, но они придут ближе к вечеру, самого доктора сейчас нет на месте, но он вернётся в час и, возможно, примет вас.
– Хорошо, меня устраивает – не раздумывая, согласился М.
– Я внесу ваши данные в карту пациента. И ещё – как вы изволите оплатить услуги? Наличные или по полису страхования?
– Я готов заплатить наличными.
Девушка принялась кропотливо заполнять карточку, М назвался ей Марком Филлиповым. Он носил с собой водительское удостоверение на это имя, НСБ без проблем снабжала сотрудников подобными документами для проведения разных операций. Сейчас он несколько обеспокоился, т.к вспомнил, что сказал торговке своё настоящее имя. На часах было без десяти двенадцать, в клинике Манна, кроме девушки-регистратора, никого не было и М. решил скоротать время в кафе через дорогу. За столом он развернул свежую газету, но смысл прочитанного текста ускользал от него, он всё ещё размышлял о Лине и предстоящей встрече с доктором Манном. Он заказал кофе без сахара и продолжил чтение. "Макронезия снова готовится к войне?" – единственный заголовок, который немного заинтересовал его. В статье говорилось, что соседи снова накапливают силы вблизи дальневосточной границы. Яблоком раздора был малозаселённый клочок земли у пограничной реки, который обе стороны считали своим. Каждый раз небольшие стычки перерастали в масштабные войны. В последнюю из них, четыре года назад, Свободии удалось отбить все атаки и вдобавок вторгнуться на территорию врага, захватив при этом два небольших города. Армия удерживала их по сей день, используя захваченный район, как буферную зону. В честь этой победы, по постановлению Фримана, каждое первое воскресенье мая проводился грандиозный парад в столице. Жители Свободии прилипали к экранам телевизоров, жаждя увидеть, как по главной площади перед дворцом президента проедет новейшая военная техника. М. не был в армии и оружие никогда особо не привлекало его. Конечно, он обучался стрельбе ещё в академии, но, при всей специфике его работы, стрелять в людей ему никогда не приходилось. Да и стрелок из него, надо признать, был посредственный. Парад его тоже не сильно интересовал. Возможно, в живую шествие военных выглядело, действительно, впечатляюще, но у него не было возможности посетить столицу. Раньше на это попросту не хватало денег, а теперь, когда ему подняли жалованье, не хватает времени. Как-то был момент, когда в Метрополисе арестовали двоих неверномыслящих. Они распускали слухи о том, будто ветераны Первой войны с Макронезией, сидевшие во время парада на трибуне рядом с Фриманом, на самом деле были ряжеными актёрами, а настоящих ветеранов посмотреть на торжество не пускали. М. доводилось слышать разные абсурдные сплетни, но это было бредом чистой воды – зачем президенту подменять настоящих ветеранов актёрами? Какой в этом смысл? Он попивал кофе и листал газету, поглядывая в окно. Отсюда хорошо было видно улицу, которая в обеденное время стала более оживлённой. Около часу дня у здания напротив остановилось жёлтое такси, из машины вышел полноватый мужчина средних лет с кожаным портфелем в руках, одетый в бежевые брюки и белую рубашку с коротким рукавом . М. видел, как он направился в клинику. Вероятно, это и был его доктор. Он не спеша выкурил сигарету, допил кофе и пошёл за ним следом.
В комнате ожидания было всё также пусто. Получив свою карточку на стойке регистрации, М. отправился в кабинет врача. Дверь была приоткрыта и он вошёл без стука. Доктор Манн, тот самый мужчина в белой рубашке, сидел за небольшим письменным столом, изучая записи в тонкой тетради. Комната была небольшой, отсюда, видимо для удобства, в процедурную вела ещё одна дверь. Рабочее место врача тоже не отличалось роскошью: кроме стола, надо заметить, довольно старого, стульев и белых шкафчиков с медицинским оборудованием и препаратами, здесь больше ничего не было. На столе стоял телефон устаревшей модели, с дисковым набором номера. В углу в дешёвом пластиковом горшке росла чахлая пальма. Озираясь вокруг, М. мельком осмотрел несколько сертификатов и лицензию, висевшие в рамках под стеклом над местом врача.
– Здравствуйте. Садитесь пожалуйста. – врач глянул на него поверх очков, указав на стоявший рядом стул. Говорил он с явным акцентом.
М. сел и Манн, приподнявшись над столом, протянул ему руку:
– Доктор Эрих Манн. – представился он. На вид ему было в районе пятидесяти, лицо гладко выбрито, чёрные, как смоль, волосы аккуратно подстрижены и, очевидно, покрашены. Уж слишком жгучий цвет, наверняка он прятал седину.
– Марк Филлипов.– он пожал ему руку, обратив внимание, что врач носил весьма дорогие часы марки "Империал" в золотом корпусе. Такие выпускались на заказ в одной из самых престижных мастерских в Морее и простым смертным были недоступны. М. прикинул, что их стоимость, пожалуй, выше, чем всё незамысловатое убранство этой клиники.