Сохранить тебя
Шрифт:
– А почему?
– Кожа бевона не реагирует на магию. К тому же, она столь плотна, что ни один металл, кроме серебра, её и не пробьёт. Пустынники шьют плащи, и тем самым получают магические камни, но я всё ещё заказываю чистые шкуры, чтобы делать из них рабочую одежду Мастеру, - объяснял Берт.
Окане внимательно слушала: раньше она не знала про остальные земли, и только в книгах, что дал Мастер, упоминался народ, живущий в пустыне. Девочке сложно было даже представить, как люди вообще там выживают.
– Вы сказали, что не хотели наследовать дело отца. А почему?
– полюбопытствовала девочка.
– О, всё
– В тот день я пошёл в Звериные земли и наткнулся там на дикого медведя. Не очень опасное животное для мага, но я тогда и колдовать толком не умел. Мастер появился очень вовремя, сразив того голыми руками. Я же был и впечатлён, и расстроен: наверное, именно в тот момент осознал, что мне не хватит сил уйти за пределы города, ведь один пропаду, а здесь стихи и песни никому не нужны. Потому и принял окончательное решение - заняться пошивом одежды как минимум в благодарность Мастеру за то, что когда-то спас мою жизнь.
Берт осторожно поставил чашку на стол. В его выражении лица Окане заметила нотки грусти.
– Вы больше не пишете?
– Нет, нет, я пишу, - Берт снова сел ровно, воспользовавшись своей профессиональной улыбкой, - но теперь это не более чем хобби.
Колокольчик над дверью звякнул, и на пороге появился раздражённый Мастер. После доброго и солнечного Берта он, недовольно пыхтевший и хмуривший брови, своим видом мог лишь напугать, однако Окане всё равно была рада его видеть, тут же встав на ноги:
– Мастер!
– Прости, задержался.
Он передал Берту небольшой бордовый мешочек, кивнув головой. Берт понял его без слов, припрятав мешочек под прилавком.
– Мы с Окане всё примерили. Тут коробки, которые можно забирать сейчас, а через неделю, когда будут готовы перчатки, я пришлю с ними всё остальное, - Берт вёл себя столь же доброжелательно, словно ничего и не произошло. Меж тем Мастер достал небольшой предмет, блестевший в свете магических камней и напоминавший собой пластину, положил его на прилавок и нажал: от пластины, что была не больше игрального кубика, разросся целый круг телепорта… Удивление не сдержала ни Окане, ни Берт, но последний лишь поднял брови вверх. Мастер переместил коробки в круг - и они тут же исчезли, затем нажал на пластину ещё раз - и исчез уже сам круг. Пластину он передал Берту:
– Всё, кроме живых существ, перемещает сразу ко мне домой. Думаю, мы не раз будем к тебе заглядывать, и я не хочу, чтобы ты разорился на доставке, - усмехнулся Мастер.
– Спасибо, но я бы заставил оплачивать доставку вас, - пошутил Берт. Мастер шутку оценил, усмехнувшись.
– Пойдём, - он взял Окане за руку, и они направились к выходу.
– Пока, - девочка помахала продавцу.
– Хорошей дороги!
– Берт махал им рукой, пока за покупателями не закрылась входная дверь.
Всюду на улице стоял шум и гам, ведь людей вокруг с момента посещения Берта стало намного больше. Мастер, осмотревшись, вздохнул, посильнее натянул капюшон на голову и взял Окане на руки.
– Мастер!
– возмутилась было девочка, но тот спокойно ответил:
– Слишком большая толпа, тебя затопчут. Расти поскорее - и тогда будешь ходить
– Я, может, по природе своей коротышка, - насупилась девочка, - а Вы, Мастер, слишком высокий.
– И, как видишь, мне это на руку, - рассмеялся он, и с лёгкой паникой, едва заметной в эмоциях, огляделся по сторонам. Мужчина словно искал людей, что их преследуют, но Окане, смотревшая на всё со стороны, была уверена - у Мастера не более чем простая паранойя. Они довольно быстро дошли до телепорта, через мгновение оказавшись на знакомой банной улице. До вечера людей здесь почти не было: кто же посещает баню в рабочее время? Обычно искупаться, создавая столпотворение, приходят именно после тяжёлого дня. Окане была рада тому, что сейчас именно день, и на улице толком никого не было. Мастер опустил спутницу обратно на землю, и они неспешно пошли к бабушке Желейне. По пути, устланом не привычной землей или «мощёнкой», но крупными округлыми камнями, Окане прежде всего окидывала любопытным взглядом здания, что ещё не отворили двери для посетителей: в отличие от других улиц, среди них не было высотных каменных, железных и стеклянных зданий; все домики как один были деревянными и с узкими окнами, из которых просачивался пар. На крышах же их стояли массивные трубы, дым из которых валил большими серыми клубами. В баньке бабушки Желейны двери были открыты нараспашку, и лишь свисающие куски ткани, на которых было написано название, прикрывали вход. Мастер завёл Окане внутрь.
– Желейна!
– крикнул он с порога.
Бабушку Окане услышала почти сразу, ведь та, кряхтя и поливая Мастера руганью, выбежала из женской части бани.
– Чего разорался в такую рань?
– пригрозила она кулаком.
Желейна была одета в привычную для неё длинную синюю юбку и белую рубаху, рукава которой были засучены - видимо, старушка активно прибиралась.
– Помыться к тебе пришли, - усмехнулся Мастер.
– Ну ладно, раз уж пришли, - хмуро окинув их взглядом, сжалилась бабушка, чуть мягче добавив.
– Окане, милая, ты хорошеешь день ото дня!
– Спасибо, - засмущалась девочка.
– Вот жаба, - буркнул себе под нос Мастер.
Старуха пропустила его слова мимо ушей: возможно, потому что отчасти это было правдой.
– Оканочка, пойдём, я помогу тебе помыться, - Желейна повела девочку в помещение, из которого недавно вышла сама, напоследок кинув Мастеру.
– А ты большой, сам разберёшься.
– Да, да, - махнул рукой учитель, уходя в соседнее помещение.
Окане быстро нашла свободную ячейку с корзинкой и сложила туда вещи. Бабушка дала ей чистое полотенце, и вместе они пошли к душу. Пока Желейна втирала ей в волосы шампунь из трав, приговаривая, что теперь-то они быстро отрастут до самой земли, Окане задала вопрос:
– Бабушка Желейна, а как давно ты знаешь Мастера?
– Да я его с пелёнок его знаю. Вот этими руками когда-то младенцем его и купала. Знала бы, в кого вырастет - утопила бы… Вот прям в той речке и утопила бы! Всё равно, зараза, тяжёлый был. Грубиян неблагодарный, - пыхтела и возмущалась старушка.
– Ты, главное, пример с него не бери.
Окане на секунду попыталась прикинуть, сколько же тогда Желейне лет, но и предположить это число ей было сложно.
– И он всегда был грубым?
– спросила Окане, пока старушка окатывала её водой из ведра.