Соколиная книга

Соколкин Сергей Юрьевич

Владимир Солоухин, писатель, лауреат Государственной премии СССР, кавалер ордена Трудового Красного Знамени (1993)

* * *

Сергей Соколкин – очень умный, очень талантливый, очень добрый поэт, остро переживающий за свою Родину, за нашу культуру. К тому же он очень молодой и красивый человек. И я переживаю за его будущее и желаю удачи во всем.

Махмуд Эсамбаев, народный артист СССР, Герой Социалистического Труда (1994)

* * *

Сергей Соколкин – очень хороший – светлый, думающий поэт.

Поэтому я помог ему издать его книгу «Ангел в окровавленной слезе».

Зураб Церетели, народный х удожник СССР, Президент Академии художеств (1994)

Торжествующая: не обрезано – русскость Сергея Соколкина

Когда-нибудь о душе русского человека сегодня: «кинутых» – дней будут вздрагивая: судить – по поэзии Сергея Соколкина и – вдруг: снова – стра– ш-ст-но! – обрусевать. На Богооставленном Голгофном юру – в самой бездне российского бытия – ключевых – фундаменталистских – интуициях – нашего автора-исповедника:

Крест нательный к губам прижимаюи о здравии Бога (и Бога тоже! – П. К.) молю.То ли жизнь мертвецам продлеваю,то ли смерть приручаю свою…

Да, нынешний русский: росс – исторически и-т-д-ельно – распят – вместо Иисуса Христа – и как Он – смиряется: дерзновенно – со своей смыслополагающей Богооставленностью: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? (Мтф. 27:46). Иначе не быть – прирученной: до Пасхального воскрешения! – смерти. Иначе не преобразится до здраво: собутыльного! – обожения.

И к Богу стакан пододвинул:– Ты что, брат, не видишь краев?!

Мало сказать, крестное – безумно юродственное! – благочестие сквозит: преисполняется! – в этих эпатажных строках русского поэта – и может ли оно – в натуре: по-бедно-сти! – предстать иным в эпоху впервые – «независимо» и конституционно! – обрезанной до РФ – Родины?! в эпоху на посо-шок Помпей-но: помпе-з-но – о-борот-д-н-ичавший – Москвы?! в эпоху демократично прозревшего, но уже не на убойно: гламурное – ссучивание – ножками Буша – дяди Вани?! в эпоху действительно о-свеже-ванно-й: дотертуллиановски-истового абсурда! – веры в Россию.

Чем наяву страны хребет слабее,народа меньше – чем толпы пустой,тем круче верю в путь Ее святой,грядущей славы отзвук все яснее.

Сергей Соколкин пресмыкательно не выбирает привычно-ожидаемых патриотических выражений со стерильным и слезливо-похоронным: на на-личное благо своей хорошо продаваемой «сострадательности», «духовности» и т. п. – концом. Он – «глубоко нравственно», «интеллигентски» и просто пораженчески не возносится над трагедией нашей – вне нас: приватизированной – Родины, аж «соборно» и «естественно» не вставая лишь к Ее оставшейся стен-к-е: политкорректного плача —

При Сталине бы расстреляли!

И сейчас – все равно и – свободно! – не щадят:

…Кто сказал, что если сдаться,то танки прекратят пальбу?!

И этот круто-вызывающий соколкинский

лейтмотив прямо выводит нас на линию актуально: эсхатологической! – обороны – без всяких «амнистий после Страшного суда», ибо речь идет не только о достойно: не обрезанном – существовании российской государственности – встала под радикальный вопрос сама будущность русских как русских, а не глобализаторски-продажно-рыночный планктон (здесь-то как раз приходуется полный со-участия и перспективы – гуманизец! – а la Прибалтика или рекламное захолустье счастья) – и потому вместе с нами принимают по-настоящему последний и решительный бой наши героические предки, а также современные: по-псковски – воители – под коронно: венценосной – эгидой «вечно крайнего на Руси» – Пушкина; принимают бой – под «русским флагом» и «Дикой дивизии», и других – совершенно: обрусевших – поборников, ей-ей, не интернационально, а кровно! – объединяющей чести; принимают бой – как в годы Великой Отечественной войны – клин да вышибая клином: эсэсовское умение умирать – да претворяя! – в эсэсэсэровскую науку и побеждать…

Поэзия Сергея Соколкина – надежнейший безумно-юродственный меч: порука – этой традиционно отрадной пре-исполненности – в глобалистской ситуации откровенно: мета-физической – битвы против русского народа – за однозначно-! – распятое и богооставленное – умерщвление его и его Бога. И бездны: всегда зиждительной! – бездны нашего – из «ничего»! – органично: креационистского – вдруг-бытия: не обрезанного тотально! – комильфо. И тут, естественно, не до миро– и человеко– угоднических: рабски – добродетелей – того же убойно-ссученного: поделом! – смирения и особенно официознейшего гламура: соб-ч-Ч-е-к-К-ово-опущенной! – любви.

Постоянно – по классической вдохновенной: пульсации! – Сергей Соколкин находит новые словообразы и новые смыслы в своей торжествующе-русской душе и о-крест. И благодаря именно и исключительно! – голгофно: воскресительному – началу: во всей его стра– ш-ст-но: оголенной – животворности и охвате: конгениально и беспредельно! – тайны, невиновато: объективной – тайны – нашего

«Вечного огня». Вплоть до безудержно– и только безудержно-! – покорной любви и без ее однозначного – «чисто»: сексуального – обрезания —

Но когдазвездою полыхая,сбрасываешь свой покров земной, —темноту губами прожигая,прямо в вечность падаешь со мной…

А на к-рай-не: меньшее – пусть «подчистую» соглашаются одни прыщаво-борные – не-до-росс-ль-и…

Петр Калитин, профессор, доктор философских наук, член Союза писателей России(Предисловие к книге «Русские борзости, или И сказал мне дядя Ваня, М., «Новый ключ», 2009)

Стон Святогора

Поэты склонны к своеобразному лирическому тотемизму. Они часто отождествляют себя с тем или иным зверем, литературным персонажем, мифологическим героем.

Поэт Сергей Соколкин раз за разом сравнивает себя с самым странным, самым таинственным насельником древнерусских былин – с богатырем Святогором.

Продираясь сквозь черные боры,тьму народов и тысячу лет,я себя ощутил Святогором.Святогор – мой отец и мой дед.(«Продираясь сквозь черные боры…»)