Соколиные перья и зеркало Кощеевны
Шрифт:
Ева где-то читала, что перо Финиста способно устранить все препятствия на пути. Не потому ли его так жаждала получить Карина? Но тогда при чем тут предполагаемые поиски молота и наковальни? Особенно если учесть, что иголки еще в раннем средневековье изготовляли при помощи волочильного станка. Другое дело, что для соединения булата с крицей и производства любых сплавов высококачественной стали в те времена применяли сварку и поковку.
Филипп ее молчание истолковал превратно и, слегка отстранившись, торопливо заговорил:
— Я понимаю, что сейчас мне даже нечего тебе предложить: ни жилья своего, ни
Потом внимательно глянул на Еву, которая чувствовала, что еще немного — и внутренний жар выплеснется наружу и то ли подпалит кулисы, то ли осветит вместо софитов зал.
— Да ты вся горишь! — удивился Филипп, встревоженно щупая ее лоб. — А была ледяная, точно Снегурка.
— Видимо, в особняке и машине замерзла, — поспешила объяснить Ева. — Там везде работали кондиционеры.
— А я уж думал, ты рассердилась, что я тут размечтался. Я ведь даже тебя не спросил.
Ева вместо ответа приникла к его губам поцелуем. И почему путь вещей птицы должны преграждать рамы, утыканные ножами и острыми обломками разбитого стекла?
— Финист мой, сокол ясный! — приговаривала Ева, млея в кольце сильных рук или уже крыльев.
Казалось, она тоже после встречи с Филиппом обрела способность летать и узнала о самой себе что-то новое, доселе неизведанное. Хотелось отгородиться от всего мира и пестовать эти новые ощущения, пробуя на вкус разные оттенки, перекатывая на языке, улавливая каждым нервным окончанием.
Но пока все мечты и планы приходилось отложить на потом. На лестнице послышались шаги и оживленные детские голоса. И вскоре вязкую стоячую духоту зала разогнали знойные танцы Копакабаны, архаичные напевы Большой песчаной пустыни, экзотические мелодии Востока и прихотливый, пряный ритм Балкан.
Пара часов перед ужином пролетели в суете сборов, повторах движений и разводок. Ева давала последние наставления по произношению текстов, уточняла порядок треков и их совпадение с видеорядом презентации, помогала вожатым с костюмами и гримом. Филипп проверял яркость картинки и работу программ, выставлял микрофоны и свет, крепил гарнитуры, отлаживал звук.
Хотя во время выступления не обошлось без огрехов, их мало кто заметил. Тем более что правильность произношения могла по-настоящему оценить только Ева, а мелкие неточности в исполнении танцевальных фигур и вовсе не бросались в глаза. Да и костюмы, собранные по всему лагерю и изготовленные из подручных материалов, получились пускай не совсем аутентичными, но достаточно яркими. Во всяком случае, зрители аплодировали от души, а родительские чаты уже после первых кадров, выложенных вожатыми и детьми, наполнились восторженными смайликами и словами благодарности.
Наиболее колоритными и запоминающимися получились посвященное Австралии выступление второго отряда с соло Вадика на диджериду и бразильская босса-нова. Ника Короткова с благословления Евы все-таки уломала Филиппа станцевать вместе с ними.
— Ну ведь Вадим Ильич и Дина Александровна со своими воспитанниками участвуют! — обосновала свою просьбу Ника, едва ли не с обидой глядя на спортивную, но совершенно непластичную вожатую их отряда Марину.
Когда Филипп закружился по сцене, превращая прекрасно отрепетированный, но все равно достаточно скованный танец в ликующее славословие живительным лучам солнца и плодородной
И только острая льдинка, коснувшаяся ее груди возле заветного пера, заставила ее насторожиться, оглядываясь по сторонам. Показалось, что в дверном проеме среди восторженных сотрудников пищеблока и кастелянш, которые тоже пришли посмотреть номера фестиваля, стоит Карина Ищеева. Но через миг наваждение рассеялось, а тень в фисташковом костюме обернулась сделанным из бумаги китайским драконом, которого выносили на сцену исполнители следующего номера.
— Ну вы, ребята, и отжигали! — помогая коллегам складывать реквизит и разбирать оборудование, искренне восхищалась Ксюша. — Круче, чем на рок-фестивале. Попсовых звезд с телеэкрана я бы к вам и не разогрев не позвала! Даже цаца с яхты оценила.
— Какая цаца? — переспросила Ева, чуть не выронив ноутбук.
— Да эта наша новая владычица Морская, госпожа Ищеева.
— Она здесь была? — нахмурился Филипп, перехватывая у Евы гаджет и ободряюще пожимая ее руку.
— Да потусила слегка, твой номер заценила и ливнула, — пожала плечами Ксюша.
Ева почувствовала злость. Похоже, Карина, хуже завистливых сестер из сказки, шпионила за ней и Филиппом. Норовила прошмыгнуть сеющей раздор черной кошкой, методично рассыпала осколки битых зеркал и раскладывала банановую кожуру. Высматривала, пытаясь добраться до заветного перышка, приникавшего к Евиной груди с такой же нежностью, с какой легла на плечо ладонь Филиппа.
Балобанов тоже выглядел сердитым и встревоженным и уже, кажется, безнадежно испортил один из штекеров, случайно оказавшийся у него в ладони.
— Вы чего это такие кислые? — с подозрением глянула Дина.
— Сейчас мы их полечим! — пообещал Вадик, вытаскивая откуда-то из вороха коробок бутылку «Белой лошади». — Половина смены прошла, фестиваль мы провели. Дети пищат от восторга, родители довольны. Есть повод отметить.
— Только бы комары не сожрали, — хмыкнула Ксюша.
Остаток вечера, уложив детей спать, они провели у костра с гитарой и диджериду в качестве талисмана фестиваля. Девчонки-практикантки принесли бутерброды со шпротами и лимоном, Ева с Ксюшей измыслили подобие брускетт, намазав крекеры паштетом и полив сверху брусничным джемом. Виски закончился быстро, и что потом плескалось в пластиковых стаканчиках, разбавленное колой, Ева не спрашивала.
Пила она осторожно, но хмелела без вина, сидя рядом с Филиппом, ощущая на плечах успокаивающую тяжесть его руки, чувствуя во всем теле легкость и умиротворение, и не желая больше думать о кознях, которые в своем особняке изобретала отделенная от лагеря Окой Карина Ищеева.
Костер весело потрескивал и сыпал искрами, пряный дымок отпугивал докучливых насекомых. Умытый вечерней росой, скрытый густым сумраком лес о чем-то тихо перешептывался, источая ароматы нагретой хвои и трав. Земля под ногами отдавала накопленное за день тепло. Занавес ночного неба неторопливо вращался, рассказывая полузабытые мифы о богах и героях. Плескавшаяся в Оке рыба ловила падающие звезды, принимая их за светляков.