Соколов. Дилогия
Шрифт:
Судя по лицу Ирэн, она была удивлена не меньше – в том числе и рассказом о события, воспоминания о которых ей закрыли. Но помалкивала, ожидая дозволения говорить.
– Все же эта работа аудиториумских менталистов, милостивейший государь, – напомнил Корф. – Там действовал специалист не ниже Второго ранга. Моих умений бы хватило, но недостает силы самого воздействия. Шанс преуспеть есть, но это причинит большие страдания жертве.
– Согласен, – кивнул хозяин. Гарантированно снять такую работу сможет только обладатель Первого
– Именно, – кивнул Пистолетыч. – Я не хочу рисковать. Они же еще даже не достигли совершеннолетия. Кроме того, вы можете увидеть что-то, что… Скажем так, входит в сферу ваших интересов.
Великий князь отложил сигару.
– Умеешь ты уговаривать, Вальтер. Впрочем, я бы согласился помочь и без этого. Мне не нравится сам факт того, что Аудиториум попытался скрыть произошедшее, не проинформировав никого из семьи. Но это предмет для отдельного обсуждения. – Гигант поманил к себе Ирэн. – Подойди ближе, дитя. Мне нужен физический контакт. И не бойся, боли почти не будет. Так, словно комарик укусит.
– Ирина – сама будущая менталистка, – добавил Корф. – И весьма талантливая.
– Что ж, тем больше причин помочь столь прекрасному юному созданию. И всем нам.
Ирэн выпустила мою руку и робко подошла к диванчику, на котором вальяжно развалился Великий князь.
– Присядьте, ваше благородие, – улыбнулся Александр Константинович и подвинулся, подоткнув полы леопардового халата. Из-за внушительной комплекции Великий князь заполнил собой почти весь диван, и Ирэн приткнулась на самый краешек.
– Б-благодарю.
Впервые с тех пор, как врезал ей колобкам и чуть не угробил, я видел на лице подруги настоящий страх. Почти животный. Мне и самому становилось немного не по себе рядом с Великим князем: фонило от него не просто мощью, но и опасностью. И это было немного странно.
Когда до меня дотронулся император, от него исходило другое ощущение силы Осколка. Я чувствовал спокойствие, уверенность, надежность. Здесь же была… угроза. Вопреки странному и даже комичному внешнему виду опасность, исходившая от Великого князя, считывалась моментально.
Он осторожно, словно брал в руки хрустальную вазу, обхватил голову Ирэн ладонями. Девушка зажмурилась, готовясь испытать боль.
– Тише, тише… Постарайся расслабиться, дитя мое. И не думай ни о чем. Вообще ни о чем. Так мне будет проще войти в твой разум.
– Ммм… угу.
Поди тут расслабься. Я и сам напрягся и инстинктивно сжал кулаки. Ясное дело, что намеренно он ей вредить не станет, но я испытывал бессознательную неприязнь к любому вмешательству в разум. Неправильно это.
Ирэн прерывисто вздохнула. Великий князь закрыл глаза, но я видел, как двигались его глазные яблоки под сомкнутыми веками. Словно он пробегался по строкам невидимой книги.
– Так… Нашел. Воспоминания совсем свежие, их легко найти… Вот, вижу пробел. Да, мастерская работа. Ты был прав, Вальтер. Тебе бы
Великий князь крепко зажмурился, словно концентрировал еще больше силы. По его телу пробежала легкая судорога. Ирэн тихонько застонала.
– Режет… Больно…
– Потерпи, потерпи, дитя.
Руки гиганта словно охватил черный дым. Черный цвет не мог сиять, но я уже видел проявление Первого ранга на Смотре, когда вмешался император. Неравномерный дым с множеством золотых и серебряных искр. Завораживающе красивый своими переливами.
Ирэн снова охнула – на этот раз громче.
– Почти… Почти все, – успокаивал ее Великий князь. – Вы умница, ваше благородие. Хорошо помогаете.
А затем Ирэн закричала – короткий и невыносимо громкий визг пронзил тишину кабинета, и в следующий миг девушка обмякла. Великий князь подхватил ее за шею и плечи и осторожно опустил на диван. Затем приложил руки к ее лбу – явно применял целебное заклинание, чтобы снять боль и облегчить ее состояние.
Ирэн медленно открыла глаза.
– Простите, милостивейший государь… Я не хотела.
– Ничего-ничего, душечка, – улыбнулся Александр Константинович, но улыбка получилась натянутой. Он явно увидел в ее разуме что-то, что его удивило, и удивило неприятно. – Отдохните, ваше благородие, да испейте кофе. Но непременно со сливками. Вам сейчас пойдет на пользу.
Корф подался вперед.
– Удалось ли…
Великий князь молча кивнул и взглянул на меня.
– Подойдите ко мне, юноша. Мне нужно увидеть то, чему вы были свидетелем на Полигоне.
Корф кивнул и жестом поторопил меня.
Чтение памяти. Ненавижу… Но куда деваться. Нельзя отказывать в любезности Романову.
Я подошел к нему и протянул руку. Знал, что этого будет достаточно, особенно для менталиста такого уровня. Великий князь кивком поблагодарил меня и прикоснулся к моим пальцам. Его рука была не просто теплой – горячей.
Внутри черепа знакомо зазудело, но я добровольно впустил его в свои воспоминания и сам показал то, что его интересовало. Старался дать то, что было ему нужно, чтобы он не полез в глубины и не нашел того, что мы скрывали.
Оторвавшись от меня, Александр Константинович помрачнел пуще прежнего.
– Благодарю, ваше сиятельство, – глядя в одну точку, сказал он. – Я узрел кое-что странное, Вальтер.
Пистолетыч выжидающе молчал. Великий князь снова взялся за сигару.
– Человек, который называет себя Радамантом. Понятно, что это прозвище. И прозвище со смыслом… Когда я коснулся разума гостьи, то потянул за ниточку – после каждого воздействия остается едва уловимый след. Мой род, в отличие от других, это умеет. Со временем след пропадает, но в первые дни сохраняется. И раз это произошло сегодня, я решил посмотреть слепок силы, который оставил Радамант, когда подвергал ее благородие воздействию.