Сокровища Аттилы
Шрифт:
— Сигнал! — крикнул Силхан сопровождающему его трубачу. Высокий резкий звук трубы пронесся над долиной. В ущелье, на которое раньше показывал Бузулай, послышались крики загонщиков. Силхан и Читтар поскакали к Бледе.
Диор и его спутники в это время уже находились на склоне горы, почти нависающей над долиной. Отсюда открывался превосходный обзор.
Горячий жеребец Бледы грыз удила, изгибал шею, предчувствуя бешеную скачку. Читтар держался в двух шагах позади соправителя, и хвост жеребца Бледы касался стремян сотника охраны.
Оттуда появилось стадо великолепных оленей с огромными рогами. В толпе раздались восторженные крики. Какой охотник спокойно перенесет подобный искус? Олени стремительно приближались. Читтар быстро наклонился, сделав вид, что поправляет стремя, что–то незаметно сунул под хвост жеребцу правителя. Бледа, азартно взвизгнув, ударил своего коня тяжелой плеткой. Тот всхрапнул и прыгнул вперед.
Разнаряженная толпа, истошно вопя, поскакала наперерез оленям, на ходу натягивая луки, выпуская стрелы. Но ни одна не попала в цель. Стрельба из дальнобойных луков требует силы и ежедневных упражнений. Скверные правители оказались еще более скверными стрелками.
Благородные животные пронеслись мимо, едва не налетев на Куридаха. Все, потеряв голову, пустились следом.
Даже у Диора, равнодушного к охоте, замерло от восхищения сердце, когда он наблюдал за бегом лесных красавцев. Олени мчалась по долине, запрокинув точеные головы так, что ветвистые рога легли им на рыжеватые спины, огромными скачками перескакивая высокие кусты, и шерсть их пламенела на солнце. Это был не бег, а полет.
Горячий сильный жеребец Бледы рвался за стремительно удаляющимися животными. За соправителем скакали Читтар, тарханы, телохранители. Но они отставали. Жеребец Бледы уносился вдаль, подобно вихрю.
Олени свернули к лесу. Бледа попытался повернуть жеребца вслед за ними, но не смог этого сделать. Он понял, что с его жеребцом что–то неладное, обернулся, гневно прокричал, чтобы ему помогли остановиться. Но куда там. Обезумевший конь мчался вперед, дико храпя, не разбирая дороги, прорываясь сквозь сплетения кустов. Многие воины оцепления пускались наперерез, надеясь задержать лошадь правителя. Морда жеребца покрылась хлопьями пены. Ветки проносящихся мимо деревьев сорвали с Бледы шапку, поранили щеку. Он, откинувшись назад, изо всех сил натягивал повод.
Но спастись ему не удалось. Жеребец совершил головокружительный прыжок через огромную рытвину, сорвался передними копытами и рухнул вниз, увлекая с собой и Бледу.
Когда подскакали тарханы и телохранители, правитель был мертв.
Это случилось неподалеку от пещеры, в которой скрывался Диор. Он видел, как суетились Васих и Куридах, заглядывая в яму, откуда телохранители вытаскивали безжизненное тело правителя. Жеребец его был еще жив и, пытаясь подняться на переломанные ноги, тоскливо ржал. Его пристрелил Силхан.
Васих и Куридах были не столь
— Измена! — прокричал Васих, потрясая острым, как лезвие ножа, шипом. — Изменник среди нас!
— О, Тэнгри, ты всевидящ! Помоги нам обнаружить убийцу! — воззвал Куридах, простирая тощие руки к небу.
Диор внимательно наблюдал за тем, что происходило внизу. Теперь смерть Бледы случайной не назовешь.
За безопасность соправителя на охоте отвечали Силхан и Читтар. Но так как гибель Бледы произошла не из–за нападения, а из–за чьего–то злого умысла, пресечь который обязана личная охрана, то вина полностью ложилась на Читтара.
Грозные взоры Куридаха и Васиха обратились на него. Тарханы стали отъезжать от сотника, многозначительно перешептываясь.
Читтар сообразил, что попал в трудное положение. Лицо его посерело. Сотник взял шип из рук вождя утигур, сделал вид, что внимательно осматривает его. Теперь в дело должен был вступить Силхан, имевший верного друга в охране Бледы.
— Это он! — вдруг закричал один из телохранителей, показывая на своего сотника. — Он был возле джавшингира, почти рядом, клянусь громовержцем Куаром! Когда показались олени, я видел, как он наклонился к жеребцу джавшингира!
Читтар умер, не успев произнести ни единого слова. Стрела в три локтя длиной, выпущенная из дальнобойного лука Силхана, пронзила его с такой силой, что острый трехгранный наконечник высунулся из спины сотника почти на локоть. Никто из окруживших его людей не удивился столь незамедлительной расправе.
Вскоре скорбная процессия тронулась в обратный путь, увозя два трупа.
Но всего в этот день на охоте погибло трое. Когда толпа тарханов скрылась между холмами, Диор сделал знак Алтаю. И тот со словами: «Иди служить своему дяде на тот свет!» — погрузил меч в брюхо ничего не подозревающего Бузулая.
4
В тот день, оставшись наедине с Диором, Аттила много смеялся, вновь и вновь с жадным пристрастием расспрашивая, какое было выражение лица Бледы, когда тот мчался на взбесившемся жеребце к месту своей гибели.
— Прекрасно! — восклицал Аттила. — Прекрасно, мой друг! Ты совершил уже столько подвигов, что затмил славу древних богатырей Бурхана и Зорбы! За такие услуги любая благодарность покажется незначительной! Проси чего хочешь, я исполню любое твое желание!
— Мне ничего не нужно, — отозвался Диор, скромно стоя возле золотого трона.
В глазах правителя гуннов мелькнули страшные искорки, но Аттила тут же прикрыл тяжелые веки, и лицо его приняло скорбное выражение, потому что в шатер вошли вожди союзных племен, прибывшие на похороны Бледы.