Сокровища гугенотов (Варфоломеевская ночь, Молодость короля Генриха - VII)
Шрифт:
Герцогиня взяла обеими руками голову юноши и вернула ему поцелуй, который он осмелился дать ей перед тем.
– Ну так вот,- продолжал Рауль,- обволакивать вас взглядом, тайно обожать вас, когда все будут выражать вам свой восторг и преклонение, это мука, это ад, но в то же время это счастье...
– Ну, так будь счастлив!
– ответила герцогиня, снова целуя его.
Рауль собирался продолжать свою теорию любви, но в этот момент в дверь постучали. Это явились слуги мэтра Гардуино с ужином.
– Друг
Рауль радостно вскрикнул. Затем, заперев дверь, он придвинул накрытый столик к креслу герцогини, сам уселся против нее и стал ухаживать за нею, не переставая весело болтать.
– Позволите налить вам?
– спросил он, взяв графин с белым вином.
– Это что за вино?
– Белое луарское! Я люблю его больше всех других!
– Ну, так и пей его сам на здоровье. Я же предпочитаю жюрансонское!
– и с этими словами Анна взяла графин названного вина и налила себе полный стаканчик.
Они ужинали очень нежно, весело и мило. Не переставая слушать остроумную болтовню пажа, герцогиня время от времени прихлебывала вино. Вдруг она сказала:
– Как странно!.. Меня клонит ко сну!
– Тут нет ничего удивительного,- возразил Рауль,- ваше высочество еще не отдохнули от нашего продолжительного путешествия!
Однако с каждой минутой Анна Лотарингская становилась все более утомленной, а через час спала глубоким, непробудным сном. Тогда Рауль вышел из комнаты и отправился к мэтру Гардуино. Тот при виде юноши коротко спросил:
– Ну?
– Она спит!
– Значит, теперь мы можем впустить наваррского короля! Тогда Рауль спустился к входной двери и отпер ее.
XII
Весь день король Генрих III не видал Крильона, зато прибыл герцог Гиз и выказал такую почтительность, такую преданность, что король окончательно встал на точку зрения Келюса и решил, что Генрих Наваррский - просто интриган!
Оставшись наедине с Келюсом, король сказал, положив локти на стол:
– Ну-с, друг мой Келюс, что ты думаешь о моем кузене?
– Я думаю, государь, что было большой ошибкой не арестовать этого наваррского королишки, который старается поссорить ваше величество с лучшими друзьями!
– Неужели ты думаешь, что это легко сделать?
– Арестовать наваррского короля? Господи! Для этого достаточно трех ландскнехтов и гвардейского капитана.
– А Крильон?
– Ну вот еще! Можно, кажется, разок обойтись и без благословения Крильона! Да ведь герцога нет в данный момент в Блуа.
– Разве? Где же он?
Келлюс принял таинственный вид и стал врать без зазрения совести:
– Он отправился в Орлеан; там у него имеется на примете богатая вдова, на которой он собирается жениться.
– Вот как? Это забавно!..
– Да отправите его в Венсенскую крепость, только и всего!
– Сбежать можно отовсюду, и только положение значительно ухудшится. Покойный брат-король посадил Генриха Наваррского однажды в эту самую Венсенскую крепость, а он преспокойно скрылся оттуда.
– Ну, в таком случае проще всего было бы втихомолку отделаться от этого королишки! О, я знаю, что вы, государь, не любите мешаться в такие дела!
– поспешил сказать Келюс, заметив, с каким отвращением король отшатнулся от него.- Но к чему же тогда иметь верных, преданных друзей? Эти друзья вовсе не обязаны знать, что данный субъект - именно наваррский король. Мало ли какие ссоры происходят в темноте!.. И если в Луару будет спущено одним трупом больше, то что за беда, особенно если обо всем этом никто не узнает!
– Но о каких друзьях ты говоришь? Кто они?
– Во-первых, я сам. потом Эпернон и Шомберг!
– Но я сослал Шомберга!
– Так-то так, но это так скоро не делается, и едва ли Шомберг уже уехал.
– Если он не уехал, пусть остается. Я прощаю его... Но все же вас будет только трое, а этого слишком мало!
– Вы только дайте мне все полномочия действовать, государь, а там я уже справлюсь! Можно будет обратиться за содействием к лотарингцам. Да вообще вашему величеству не о чем беспокоиться: я все устрою, со всеми переговорю, все подготовлю.
Генрих III некоторое время колебался. Наконец он сказал:
– Да уверен ли ты, что наваррский король действительно злоумышляет против меня?
– Господи! Да разве можно сомневаться в этом!
– В таком случае поступай как хочешь. Я умываю руки!
– Что же,- ответил повеселевший Келюс,- опрятность - не последняя добродетель! Однако раз браться за дело, так уж браться!
– и с этими словами он поспешно направился к выходу.
XIII
Выйдя на замковый двор, Келюс увидал фигуру какого-то человека, плотно закутавшегося в плащ. Миньон сразу узнал в нем герцога Гиза и, вежливо поклонившись ему, сказал:'
– Не соблаговолит ли ваше высочество уделить мне минуту внимания?
– С удовольствием,- ответил тот.- В чем дело?
– Я должен рассказать вещи, очень интересные для вашего высочества. Но сначала отойдем ближе к середине; мы стоим у самой стены, а ведь "и у стен порой бывают уши"!
Гиз согласился с этим. Они отошли на середину двора, и здесь Келюс продолжал:
– Я могу оказать вашему высочеству большую услугу!
– Вот как? Ну, так говорите, мсье Келюс!
– Вашему высочеству, наверное, было бы чрезвычайно приятно одним ударом восторжествовать над злейшим политическим врагом?