Сокровища
Шрифт:
Люк никогда не заводил разговор о ее работе, и она всегда имела возможность убедить себя, что создание прекрасного было само по себе достойным занятием. Каждый день она отправлялась в свою мастерскую, горя от нетерпения взяться за новый проект.
Посмотрев все предложения, поступившие ей после «Глаза любви», она решила — не в меньшей степени и потому, что это давало ей возможность больше времени проводить с Люком — воздержаться от коммерческих заказов или любых эксклюзивных контрактов с магазинами и принять только самые избранные частные заказы. Принц из Саудовской Аравии прислал своего эмиссара с бриллиантом, который он хотел подарить
Она бралась за работы, которые, как она надеялась, принесут ей удовольствие, тянулась к людям, у которых был сильно развит собственный вкус и, несмотря на это, они не боялись доверять ее вкусу. По мере того как росла ее уверенность, она начала привлекать к работе Джозефа. Он подыскивал хорошие камни, чтобы подчеркнуть основной камень, полученный от клиента. У нее уже была секретарша, чтобы заниматься корреспонденцией. Она наняла Лотти, которая, когда стало совсем невмоготу под игом Андреа, позвонила Пит и спросила о работе.
Кроме секретарских обязанностей, Лотти взялась еще за одно дело — узнавать все возможное о жизни Коломбы. Тайна коллекции никогда не выходила у Пит из головы. Теперь она хранила половину флакона в сейфе в своем кабинете вместе с камнями, которые она использовала в своих замыслах. Она часто вынимала его и предавалась мечтам. Однажды Лотти увидела его, и Пит рассказала ей всю историю. Лотти изъявила желание попытаться что-нибудь выяснить. Многочисленные письма, отправленные за границу в библиотеки и газеты, не принесли желаемого результата. Пит получила лишь несколько копий выцветших газетных фотографий, снятых пятьдесят-шестьдесят лет назад. Но они показали Коломбу в самом расцвете ее красоты и всегда украшенную какими-нибудь драгоценностями — потрясающими висячими серьгами, ожерельями из драгоценных камней, брошками, тиарой, ярко сверкавшей в свете вспышек фотокамер.
Захваченная очарованием и романтическим ореолом, окружавшим жизнь ее бабушки, Пит однажды не вытерпела и рассказала всю историю Люку, когда они лежали в постели. Его реакция была совсем не той, на которую она рассчитывала. У него откровенно вызвало отвращение, что кто-то мог продавать свое тело за бесполезную роскошь, за такие ненужные безделицы, как пригоршня драгоценных украшений.
Он был так неистов в своем отвращении, что Пит никогда больше не заводила разговор о коллекции Коломбы, но свой сбор информации она не бросила. К несчастью, выцветшие черно-белые фотографии не давали полного представления об украшениях: нельзя определить цвет темных камней, неясен рисунок. Пит подумала, что, если ей вдруг встретится одно из них, у нее есть шанс узнать, если, конечно, их давным-давно не разломали. Оставался лишь небольшой шанс, но Пит сказала Лотти продолжить поиски. Когда-нибудь могла появиться более серьезная зацепка.
Когда Пит отправлялась к себе в мастерскую, Люк трудился в подвале на Гроув-стрит, где он оборудовал электронную лабораторию. Пит узнала, что основная часть его работы заключалась в создании микроэлектронных схем для использования в здравоохранении. Калифорнийская компания, основанная на его изобретениях, за работой которой сейчас наблюдал Робби, процветала. По крайней
— Я начинаю думать, что ты соскучилась по мне, — наконец сказал он, когда они оба были обессилены и удовлетворены.
— Гораздо хуже, — отозвалась она. — Мне не хватало твоей стряпни. — Он рассмеялся, и она устроилась около него. — Я больше не хочу расставаться, Люк. Ты не можешь перевести сюда свою компанию?
Однажды он ей уже объяснял свой выбор Калифорнии для его бизнеса — доступ к множеству других компаний, работающих в смежных областях, а это было большим подспорьем на стадии развития. Теперь, когда бизнес налажен, она не видела препятствий для перемещения компании. В конце концов, его клиенты живут по всему свету.
Ее предложение было встречено долгим молчанием.
— Предположим, я попрошу тебя сделать то же самое. Тебе надо только поднять рабочую скамью и мешочек с камнями. Ты примешь это во внимание? — Прежде чем она смогла возразить, он добавил: — Твою маму там тоже можно устроить, и дедушке, возможно, там понравится.
— Они могут не захотеть менять обстановку.
— Они захотят быть там, где будешь ты.
— Не знаю. Мне здесь хорошо. А тебе?
Он улыбнулся и кивнул.
— Но мне тоже не хочется жить вдали от тебя. Давай попробуем придумать что-нибудь еще. Ты будешь ездить со мной. Ты даже ни разу не посмотрела…
— Я слышала…
— Но в следующий раз ты поедешь. Может быть, ты там тоже сможешь чувствовать себя, как дома. Не назначить ли нам новую встречу?
— Просто покажи мне еще раз, как тебе нравится приезжать домой, — промурлыкала она, прижимаясь к нему обнаженным телом.
Следующая поездка Люка была назначена на первую неделю ноября. Пит утрясла свое расписание, чтобы освободиться на это время. Уладив проблему их постоянных разлук, она сможет планировать свое будущее с Люком. Несмотря на все те слова, которые она говорила дедушке о современных нравах, она время от времени мечтала о браке и создании семьи.
В пятницу, перед тем как отправиться домой и собраться к вечернему полету в Калифорнию, она находилась еще в мастерской, когда раздался телефонный звонок. У Лотти был ланч, и Пит сама взяла трубку.
— Мисс Д’Анджели? — спросил голос с британским акцентом, проглатывая слова.
— Это Пьетра Д’Анджели.
— Мисс Д’Анджели, меня зовут Джон Аттер. Я звоню из Парижа. Я личный секретарь ее высочества герцогини Виндзорской.
Пит перевела дух. Известно, что герцогиня одна из самых алчущих покупательниц драгоценных украшений в мире.
Аттер продолжал:
— Ее королевское высочество узнала о вашей работе и хочет с вами встретиться, чтобы обсудить изготовление одного украшения специально для нее. Не сможете ли вы приехать в Париж?
Пит с трудом удержалась, чтобы не закричать от радости.
— Я уверена, что смогу. Когда вас устроит?
— Послезавтра.
Пит замолкла, подыскивая нужные слова. Ей не хотелось менять свои планы с Люком, но можно ли откладывать встречу с герцогиней? Однако прежде чем она смогла что-то сказать, Аттер произнес: