Сокровище Беаты
Шрифт:
Мартин ухватился за вожжи и на сей раз уже мягко, жалеючи, скомандовал Титану:
– Ну что, дружок, поехали.
Повозка неторопливо покатилась по дороге, петляющей между пологими холмами, усеянными дикими травами и цветами, изредка наскакивая на горбатые кочки. Друзья ехали молча, как-то внезапно исчерпав всё темы для разговоров. Каждый обдумывал случившееся. Больше всех томился чувством стыда Николас – он, который всегда храбрился перед Беатой, высокомерно отводя Питеру роль своего «оруженосца», сверкал пятками впереди всех. А ведь это была его затея отправиться к заброшенной мельнице.
– Как же противно скрипит, – морщась от скрежета, пожаловался самому себе Мартин. – Так и не смазал ось.
– Ты просто давно ездишь на своей телеге, поэтому слышишь каждый её скрип и стук, – объяснил ситуацию Питер. – Если б ты сейчас не напомнил, я бы вовсе не обратил внимания.
– И мне тоже так кажется, – поделилась Беата.
– Нет, похоже, повреждение серьёзное, – окончательно убедил себя Мартин. – Эта поездка всё-таки доконала ось. Давай, Титан. Давай, мой хороший. Осталось совсем немножко, скоро передохнёшь.
Беату до глубины души тронуло такое чуткое обхождение хозяина со своим конём, и на её детском личике отобразилось очаровательное умиление.
– Чего ты с ним церемонишься? – спросил Николас. – Бестолковая скотина она и есть бестолковая скотина.
– Титан с нами уже очень давно, – ответил Мартин, защищая своего старинного друга. – Мы вместе прошли много дорог. Он всё понимает с полуслова.
– Николас, ты уже однажды схлопотал от бестолкового животного за обидные слова, – вступилась за Титана Беата. – Хочешь ещё?
– Это было совпадение, – увернулся Николас.
Солнце к тому времени скатилось с верхушки незримой горы и теперь медленно ползло к горизонту. Ветерок угомонился и повсюду воцарилась необыкновенная тишина.
– В этот час за городом бывает так тихо, – зачарованно произнесла Беата. – Но всё волшебство ещё впереди.
– Так едем же за ним в пекарню! – с ликованием воззвал Николас, ибо в нём уже закипало нетерпение неисправимого чревоугодника.
– Я не про то волшебство, – Беата с укоризной посмотрела на возбудившегося приятеля. – Тебе бы только живот набить, Николас. Вспомни, что с тобой случилось на площади.
– Не бывает толстых животов, бывают узкие щели! – отшутился тот.
Въезжая на городской проспект, Мартин притормозил возле будки башмачника, чтобы прихватить у него банку с дёгтем. Он вернулся довольно скоро и, забираясь в телегу, сказал:
– Я сейчас наткнулся на одного странного господина, который чинил сапог у башмачника. Он совсем не похож на местного.
– А как этот господин выглядел? – поинтересовался Николас. – Я вообще-то в городе всех знаю.
– Высокий, худощавый. Вид у него, как у бродяги. И, кажется, шрам на лице. Сапоги с пряжками и широким отворотом. Я такие видел у корабельных офицеров, когда мы останавливались в одном портовом городишке.
– Кажется, я догадываюсь, о ком ты говоришь, – ответил Питер. – Мы тоже видели его сегодня. Он и в самом деле оказался капитаном морского судна.
– И где вы его встретили?
– Он заходил к нам в пекарню. А потом мы проводили его до таверны и даже поболтали по дороге.
– А почему
– Взгляд у него какой-то… недобрый. Как у загнанного волка.
– А ты видел загнанного волка? – Николас состроил недоверчивую мину.
– Конечно, видел. Иначе, не говорил бы, – убедительно произнёс Мартин.
– Ну про колесо от телеги и волкобойку я уже слышал. А где же ты волка загонял?
– Не я загонял, а охотники, – начал свой рассказ Мартин с толком и обстоятельно. – В одной деревушке, стоявшей у подножья горы, повадился волк таскать овец, и местные фермеры всё никак не могли его поймать. Поэтому им пришлось нанять пару охотников. Те и устроили засаду на вора. Они гнали его по лесу собаками, заманивая в ловушку, пока тот не попался. Потом принесли волка связанным в деревню, чтобы все удостоверились, что с серым разбойником покончено. Вот тогда-то я и увидел этот взгляд.
– Ну и какой же он? – спросил Питер.
– Отчаянный! Зверь с таким взглядом ни перед чем не остановится, чтобы спасти свою шкуру.
Устало цокая копытами по мостовой, Титан, наконец, дотащил повозку до заведения Макбет Досон и Питер торжественно объявил:
– А теперь приглашаю всех к праздничному столу!
Друзья заметно оживились после таких слов и, проворно соскочив с телеги, поспешили вслед за именинником. Переступив порог пекарни, они в изумлении разинули рты при виде роскошно накрытого стола. Поверх разноцветной скатерти были расставлены тарелки и чашки из праздничного сервиза. В центре красовались вазочки со всевозможными лакомствами. Тут были и кремовые пирожные, и разноцветный мармелад, и профитроли, и палочки-леденцы, и бурый фруктово-ягодный джем. Меж ними потели кувшины с яблочным соком и клубничным морсом. Венчал весь этот влекущий натюрморт огромный, круглый торт, который величественно господствовал над прочими яствами своей пирамидой в три ступенчатых яруса. На звон колокольчика отозвалась миссис Досон, хлопотавшая в это время на кухне:
– Сейчас-сейчас, уже иду-у!
– Как же она одна передвинула этот стол, да ещё на такое расстояние? – поразился Питер. – Мы вдвоём-то его с трудом толкали.
– Вот это да! – с восторгом выговорил Николас, глотая слюну и блуждая оголодавшим взглядом по праздничному столу. – Такого поди и придворные обжоры отродясь не видывали.
– Ага! Вот и вся компания в сборе, – радушно откликнулась румяная хозяйка, появившись в проёме под аркой. – Только что же это? Похоже, я ошиблась на одно место. – Усомнилась она, пересчитывая заново гостей.
– Тётушка, это Мартин Кристенсен, – представил ей своего нового приятеля Питер. – Он сын нашего нового портного и племянник господина Майера.
– Вот оно как. Стало быть, недавно в городе, – догадалась миссис Досон.
– Да. Я ещё мало, кого здесь знаю, – откликнулся Мартин.
– Ну и как здоровье почтенного дядюшки? Я слышала, Томас захворал.
– Так и есть. Мы с отцом помогаем ему и теперь у него больше времени на то, чтобы заняться своим здоровьем.
– Ну, дай Бог. Однако ж, не пора ли к столу. Питер, ты виновник торжества, так что распоряжайся. А я пока принесу ещё один стул и приборы.