Сокровище пути

Иолич Ася

– Вы не похожи на мужа и жену. Вы странно себя ведёте. Как тебе сказать-то... В общем, иногда кажется, что он хочет тебя защитить, но при этом сам тебя побаивается. Это странно. А ещё он ещё совсем маленький.

– Ему скоро шестнадцать. Ты старше его всего на год, Жадэт. И ниже почти на ладонь.

– Всё равно. Он выглядит маленьким, у него голос, как у мальчика, и иногда очень растерянное лицо. А у тебя нет. Ты выглядишь взрослой. Ты вообще странно выглядишь.

Аяна удивленно подняла брови.

– Странно? – спросила

она с улыбкой. – Почему?

– У тебя кожа необычного цвета. Очень светлые глаза. Волосы тоже, и они растут слишком низко вот тут, – показал он у себя на лбу. – Слишком длинные и широкие брови, и очень узкое лицо. И вот тут, – он двумя пальцами провел вниз по подбородку. – У тебя как будто угол тут.

– Ты что, считаешь меня некрасивой? – расхохоталась Аяна. – Жадэт, ты это имел в виду?

– Ну, у тебя необычное лицо. Ты не похожа на луну.

Он сглотнул, и Аяна, которая с улыбкой всматривалась в его лицо, вдруг поняла.

– А та, с кем ты сравниваешь меня, – она похожа на луну?

Жадэт тревожно поднял взгляд.

– Ты о чём?

– Да так. Неважно.

«Самые сияющие глаза на свете останутся просто глазами для того, кто без любви смотрит в них». Так сказал Алгар, когда она спросила, почему нравится ему.

– Знаешь, Жадэт, мне кажется, в каждом можно увидеть немножко луны, если он тебе нравится, – сказала она.

16. Тебе нельзя

Ещё через пару дней Апта и остальные собаки вдруг навострили уши и одновременно повернули головы в одну сторону.

– Там хасэ, – сказала Далэг, затягиваясь дымящимися в маленькой длинной трубке травами. – Видишь уши собак, шулаг?

– Да, – кивнула Аяна. – Скоро их увидим?

– К полудню.

– Они так далеко учуяли? – удивилась Аяна.

– Там, наверное, тоже кто-то курит. Дым идёт в нашу сторону. Хэги чуют запах дыма очень далеко. Эти хасэ идут либо от границы Телара, либо от холмов, которые отделяют степь от начала леса.

Аяна ехала на Таште, и он то и дело мотал головой и дёргал шкурой. Айдэр сказала, что на него нужно надеть недоуздок и приучать к седлу, потому что, чем больше будет срок, тем опаснее будет ездить на нём без седла и поводьев. Аяне было непривычно в седле, Далэг видела это и сочувственно качала головой.

– Твоё седло – женское, – сказала она. – Видишь, у него низкая лука спереди? Это чтобы не задевать животом. Мужские устроены иначе.

– Вы весь срок проводите в седле? – спросила Аяна, гладя живот. – До самых родов?

– Да, – кивнула Далэг. – Если ты с детства в седле, и лошадь спокойная, то это не опасно. Я удивлена, что ты так спокойно переносишь дорогу. Ты не выглядишь крепкой, у тебя очень нежная кожа и тонкие ноги.

– Я тоже с детства на лошади, – сказала Аяна. – И наши лошади спокойные. Я привыкла.

– Береги свою малышку. – Далэг посмотрела на её живот.

–

Почему ты думаешь, что это девочка?

– У меня был такой же живот, когда я носила дочерей. С мальчиками он был другой.

– Далэг, а где другие твои дети? Тут только Жадэт и Дилар.

– Они уже в других хасэнах. У меня два сына и две дочери. Жадэт единственный пока без невесты. Он приведёт жену в наш хасэн. Ты же знаешь, что мы едем на озеро. Мы будем присматривать ему невесту.

– А у него нет невесты?

– Нет. Но она будет из Тэду-хасэна. Дилар уходит в их род. Они должны нам за это девушку.

– Он не сможет выбрать жену? – удивилась Аяна.

– Сможет. Но только из Тэду-хасэна. У них там три невесты. У вас это делается не так?

– Нет. Совсем по-другому. У нас девушка и парень могут быть из любого рода. Было пару случаев, что арем... старейшина мог проследить родство пары, и одна пара решила всё же расстаться. А вторая пара решила быть вместе, но женщина не стала рожать детей. У нас в хранилище есть книга, где написано, что при близком родстве могут рождаться больные дети. Они не стали рисковать, хотя родство не было близким.

– У вас странные обычаи. Разве женятся не для того, чтобы завести детей? У нас бы не позволили такую свадьбу.

– Нет. У нас женятся, если любят друг друга. А если Жадэт не выберет никого? Что тогда?

– Он должен выбрать жену оттуда. Они должны нам выкуп за Дилар. Если ему понравится девушка из другого хасэна, мы не сможем расплатиться за неё, а Тэду не смогут расплатиться с нами. У нас договорённость.

Аяна ехала, задумчиво глядя между ушей Ташты на крупы лошадей в табуне перед ними. Они ехали долго, но ей казалось, что они стоят на месте, настолько однообразным было всё вокруг.

Апта поднял морду к небу и издал короткий вой. Откуда-то сзади, чуть южнее, тоже раздался голос собаки.

Трое мужчин отделились от тех, кто ехал с табуном, и направили своих лошадей туда. Верделл, который ехал с ними впереди, остановил свою кобылу и подождал, пока Аяна и Далэг поравняются с ним.

– Они говорят, там Хурга-хасэн, – сказал он.

Женщины, ехавшие чуть поодаль, заволновались и начали переговариваться. Аяна направила Ташту туда, он мотнул головой и послушался. Она подъехала к женщинам и спросила, в чём дело.

– Ох, шулаг, – прошептала Дилар. – Как бы не вышло беды.

– Что такое? – тихо спросила Аяна.

Дилар покосилась на Далэг, которая ехала поодаль.

– Отец может узнать. Там едет любимая Жадэта. Она из Хурга.

– У него есть любимая?

– Да. Они в степи повстречались, и он влюбился. И она тоже. Видела бы ты их взгляды! Зря они нас нагнали. Он тоскует. Дядя Шимет так же тосковал, когда женился на Атэр. Он любил другую.

Аяна обернулась. Их нагоняли повозки, окружённые людьми, и рядом шло большое стадо овец.