Сокрушенная тобой
Шрифт:
— Отталкивайся, детка. Позволь мне войти.
Я закрыла глаза, а затем сделала то, о чем он просил. Моя спина выгнулась от странного, эротического ощущения, когда его палец оказался в моей девственной попе. Это было горячо и невероятно, и мне хотелось больше. Когда я открыла глаза, он наблюдал за мной и не двигался. Его глаза были словно стеклянные, и это было… словно его здесь не было со мной — снова.
Я погладила его щеку, затем наклонилась вперед и поцеловала его.
— Вернись ко мне, малыш, — сначала он не ответил. Затем внезапно застонал
Я точно не знаю, что случилось потом. Это было, словно мы оба потерялись друг в друге: его палец в моей заднице, член глубоко внутри, музыка долбит из колонок, наши тела сцепились. Я вводила его в себя с дикой импульсивностью. Вверх и вниз так сильно и быстро, как только могла, руль упирался мне в спину, его глаза наблюдали за мной, пока мы оба не столкнулись, разбились и кончили вместе. Я закричала, и одновременно он застонал, тела напряглись и ухватились одно за другое, как если бы мы боялись отпустить.
Я свернулась, моя голова разместилась у него на плече, дыхание рваное и сердце стучало. Я начала слышать, как машины на скорости проезжали мимо и странные гудки, сигналящие нам, и поняла, что кто угодно может видеть меня, сидящую на нем в одном только бюстгальтере.
И это не важно.
Он удержал мой подбородок ладонью и приблизил мои губы к своим, затем поцеловал меня очень сладко и нежно.
— Это было горячо, — он поцеловал мое плечо, затем шею, потом направился вверх, снова к моим губам.
— Ты оставил меня ненадолго. Где ты находился? — это безэмоциональное, практически холодное выражение, которое было у него в течение нескольких секунд.
— Мой член внутри тебя?
Я взглянула на него, словно говоря «ну, конечно», глаза расширены, брови подняты, а губы слегка надуты.
— Мой палец в твоей заднице?
— Да, Рем.
— Тогда я не был нигде, кроме как в тебе.
Ладно, он не хотел говорить об этом, и я не стала рушить отличный секс в машине подталкиванием его к ответу.
— Ты должен мне новые трусики, — я соскользнула с него, упала назад на свое сидение и вернула на место свою одежду за исключением трусиков. — И я предпочитаю те, что подороже.
— Я куплю тебе весь чертов магазин, красавица.
Я поняла, что мне действительно нравится, когда он называет меня красавицей. Шрамы, которые у меня… они всегда будут здесь, смотря на меня из зеркала. Они были теперь частью моей истории.
Так же, как и мой РС.
И настало время, чтобы моя история была рассказана.
***
Когда мы прибыли на ферму, был уже полдень, и никого там не было. Логан оставил записку на холодильнике, в ней был его обычный повелительный тон.
— Отправляйся в студию. Ты опоздал. Я говорил тебе вернуться к девяти.
Дерьмо, об этом, похоже, он говорил Рему по телефону прошлым вечером после того, как я переговорила с Эмили. Впрочем,
— Этой ночью я в твоей постели.
Мое мнение в этом вопросе не учитывалось, он констатировал факт, а Рем констатирующий факт, означает, что это произойдет. И я не собиралась спорить, потому что хотела его в своей постели, так что я кивнула. Он поцеловал меня, и я растаяла в его руках, неспособная противостоять тому, как его рот ощущается поверх моего и заставляет мой живот чувствовать полномасштабное предвкушение.
— Ты рисуешь сегодня?
Я кивнула, задаваясь вопросом, каким образом я смогу сконцентрироваться, все, о чем я могу думать, это Рем, спящий в моей кровати этой ночью, и что из этого следует. Думаю, что возможно нарисую сегодня свою первую работу в стиле ню. Не то чтобы мне нужен Рем в качестве модели — его тело запечатлено во мне. Я скользнула рукой вниз между нами и положила ее на его член. Он дернулся, а затем начал твердеть под моим прикосновением.
Он застонал, его руки напряглись в моих волосах.
— У нас есть время?
— Нет, — сказал он, и я надулась. — И в следующий раз, когда я войду в тебя, это не будет по-быстрому, — он уставился на меня, насыщенным взглядом. — И на этот раз я уделю время для сладкого.
Эта мысль заставила мои щеки запылать, потому что вновь проводить с ним время в постели… дерьмо, у меня есть весь день, чтобы поразмыслить над этой идеей.
Он засмеялся и, думаю, я влюбилась еще немножко больше в него.
— Моя Кэт покраснела? О, детка, ты просто преподнесла себя мне.
— Я этого не делала. Нет. Я не краснею. Сейчас лето и просто жарко.
— И мы в доме с кондиционером. Тебе становится жарко и влажно при мысли обо мне, вновь погружающемся глубоко в тебя. — Ладно, так и было, и мне на самом деле хотелось открыть еще один презерватив прямо сейчас. — Нужно идти. Веди себя хорошо и никаких игр.
У меня челюсть отвисла.
— Да. Только я заставляю тебя кончать сегодня. Никаких игрушек, пока я не вернусь.
Дерьмо.
— Я не интересуюсь всякими плетками и прочим дерьмом, но мне нравится предвкушение. И я узнаю, если ты сделаешь это. Этот ленивый взгляд в твоих глазах… Не думай, что сможешь спрятать его от меня, Киткат.
Полагаю, что рисование голого Рема снимается с повестки дня. Я бы не пережила вторую половину дня.
Рем снова поцеловал меня, затем отпустил и ушел.
Я была оставлена с пульсирующим клитором и задающейся вопросом: на самом ли деле он только что мог сказать про то, чтобы я не вытаскивала мой вибратор-зайчик (прим. сверщика — вибратор с клиторальным стимулятором в форме «зайчика»). Я запрыгнула в душ, это был на самом деле холодный быстрый душ, прежде чем я успела передумать и послать куда подальше приказ Рема «не играться». Но пытать свои шансы с тем, что он узнает и заставит меня ожидать длительный сладкий секс… не стоит этого.