Сокрушитель
Шрифт:
Телескоп притих, но все-таки продолжал идти с пустыми руками и вид имел начальственный. «В следующий раз дам ему фартук нести», — решил Василий.
Обогнув украшенный непристойным словом выступ, они свернули в узкий проход между башнями. Здесь тоже ничего из ряда вон выходящего не наблюдалось. На червеобразной глыбе, именуемой завалинкой, сидел и таращил бессмысленные мутные глаза Леша Баптист.
— Привет передовикам! — старательно выговорил он. — Спозаранку — на долбанку?
На Леше, как всегда, было что-то вроде
— А ты, я смотрю, успел уже? — поздоровавшись, хмуро сказал Василий. — Тоже небось спозаранку?
Честно говоря, ему было неловко, что Телескоп и его орава видят кого-то из людей расхлюстанного и в нетрезвом виде.
— А фартук-то, фартук! — пропустив укоризненную фразу мимо мясистых малиновых ушей, восхитился Леша. — Ну ты прям Рабочий, тебе б еще Колхозницу! С серпом…
— Конечно! — сердито сказал Василий. — Если все время у Пузырька торчать да завалинку просиживать… На тебе хоть штаны-то есть?
— Штаны? — искренне удивился Леша. — Да это ж в самую чащу лезть — за кабелем! Какой-нибудь не тот световод перервешь — так и штанов не потребуется… А чо? Мужики не возражают, бабы — тем более…
Василий плюнул и, не желая с ним больше ни о чем толковать, зашагал прочь. Мимо Леши с писком и щебетом промаршировала лупоглазая команда Телескопа.
— Э! — ошеломленно позвал Леша. — Погодь! Василий обернулся.
— Слышь! А мартышки твои — они как? Тоже разного пола? Не проверял, нет?
Василий плюнул вторично и свернул за выдающийся мыском уступ. Следом за ним уползла и вся процессия. Лом они волокли, как муравьи гусеницу. Со стороны казалось, что кривоватый металлический штырь отчаянно отбивается.
Скрылись… Леша приуныл и оглядел в тоске пустую улицу. Сломать что-нибудь да снова сходить к Пузырьку? Это ведь вставать, переться за железяками… Может, в долг нальет?
Леша горестно подпер кулаком небритую щеку, отчего правый его глаз принял несколько монгольские очертания, а левый вытаращился еще сильнее. Половина верхней губы заворотилась в тоскливом оскале.
Приняв такой страхолюдный образ, Леша Баптист надолго оцепенел, пока наконец вытаращенный глаз его не уловил какое-то движение неподалеку. Тогда
Леша сделал над собой усилие и навел уехавшее в сторону око на резкость. Плывущая цветными пятнами улица подобралась, стала рельефной, и в нескольких шагах от Леши прояснился высокий юноша с красивым исполненным меланхолии лицом. Обильные светло-русые волосы свободно падали на большие оттопыренные уши, скрывая их почти полностью. Из одежды на юноше были одни лишь короткие облегающие штаны типа балетного трико — темно-серые, без единого шва, с приглушенным узором, напоминающим плетенку змеиного брюха.
— Во! И этот с обновкой! — подивился Леша. — Прям как сговорились…
— А кто еще? — равнодушно осведомился юноша.
— Да этот
Юноша хмыкнул и величественно отвесил нижнюю губу.
— Кто додумался? — с ленивым презрением переспросил он. — Это я ему насчет трубы посоветовал…
— Да ты что? — не на шутку обрадовался Леша Баптист. — Вот и я думаю: ну не может быть, чтоб он сам… Тупой он, Васька-то! Не иначе, думаю, Ромка подсказал… Парнишка-то сообразительный, все на лету хватает…
Несмотря на то что произнесено это было самым искренним и чуть ли не подобострастным тоном, русоволосый Ромка нахмурился и подозрительно покосился на неопрятного Лешу Баптиста.
— Так ты его видел, что ли?
— Да вот как тебя! — тараща глаза, заверил Леша. — Идет в фартуке, через губу не переплюнет… Мартышек этих набрал целый взвод, ломограф ему тащат… Ну мент же, ясно: лишь бы кем покомандовать! Патеха… — неожиданно приуныв, закончил Леша Баптист и снова пригорюнился.
— А ты вот молодой, талантливый, — с упреком сказал он вдруг. — Видишь же, сидит человек, мается… Нет чтобы сломать что-нибудь, ну хоть эту хренотень… Я б тогда к Пузырьку сходил поправился…
— Ты ж у него только что был, — сказал Ромка.
— Мало ли что… — уклончиво молвил Леша. — Ты молодой, ты этого не поймешь… Недобрал, понимаешь?
— Недоперепил, — сказал Ромка.
— Ой, ну Ромка! — подобострастно восхитился Леша и закашлял, засмеялся. — Ну скажет же!.. Слушай, тебе ж вот этот камушек… — Леша указал на ближайшую глыбу, имеющую вид узла со спрятанными хвостиками, — …сломать — раз плюнуть! Тюк — и все дела! А? — Леша с надеждой уставился на бесчувственного Ромку.
Тот, кажется, даже и не слушал.
— А куда они пошли, не заметил? — рассеянно спросил он.
— Кто?
— Да Вася со своими…
Леша Баптист жалостливо скривился и долго смотрел на Ромку, укоризненно качая головой.
— Вот ты с ним дружишь, — назидательно проговорил он. — Фартуки кроить помогаешь… Лучше бы за Ликой за своей приглядывал. Смотри! Пока ты с ментом трубы на стороне курочишь, она тебе такой фартук скроит.
— А вот интересно, — проговорил вдруг Ромка, как бы не услышав последних слов Леши Баптиста. — На четыре тюбика твоя завалинка потянет?
— Э! Э! — встревожился тот. — Ты это… Ты так не шути! Ты… Но штаны у тебя, конечно, блеск! — поспешно сменил он тему. — Из чего ж ты их сделал, не пойму…
Ромка досадливо шевельнул высокой бровью.
— У малого кольца, знаешь, такая рогулька есть, в чехле, — небрежно объяснил он. — Так это чехол… — Он озабоченно провел ладонями по бедрам. — Только вот ужимаются сразу, как снимешь, — сокрушенно сообщил он. — Приходится на ночь их снова на эту рогульку натягивать…
— Так они ж к ней снова прирастут! — усомнился Леша,