Сокрытые в веках
Шрифт:
– Не лучше ли тебе надеть косынку, а то мы все ослепнем.
– Верно, – поддержал Итой с кормы, – мешаешь мне смотреть вперед по курсу!
Метта охотно последовала совету, лишив тем самым Доменга его главного развлечения.
Заложив руки за голову, он растянулся на носу лодки и стал следить за двумя птицами, парившими высоко в небе.
– Смотрите, орлы, – указал он вверх, – они уже давно кружат над нами.
Рене тотчас с интересом переключился на близкую себе тему.
– На то они и орлы, – с видом знатока изрек он. – Они могут парить так очень
– Наверное, орлы-рыболовы. Здесь, в Юго-Восточной Азии, обитает белобрюхий орлан.
– Какие же они белобрюхие? – возразил Доменг. – Они кажутся оранжевыми. И хвосты у них какие-то длинные.
– Ну, отсюда мало что разглядишь, если только ты сам не орел, – съязвил Рене.
– Перестаньте спорить! – прервала их Метта. – Вы оба ошибаетесь. Это не орлы, а Биронд и Сетта, родители Ургонда. Единственно, в чем ты прав, Рене, так это в том, как они летают.
Мужчины ошалело уставились на Метту.
– Значит, мы плывем с эскортом из двух драконов над головой? – осведомился Рене.
– Да, и не только над головой! – отрезала Метта.
Оба разом повернулись к ней:
– Что ты этим хочешь сказать?
– Алнонд плывет за нами с самого начала. Неужели вы думаете, что нам позволят путешествовать без присмотра? – заявила Метта.
– Надеюсь, это все? – полюбопытствовал Рене. – Больше твоих родственников не предвидится?
Рене с Доменгом придвинулись к дедушке Итою и стали с опаской всматриваться в убегающую за кормой воду. На секунду им показалось, что вдалеке мелькнул устрашающий гребень и тут же пропал в синей глубине.
– Ты что-нибудь видел? – спросил Рене.
– Да, видел. А ты?
– Я тоже. Значит, мы оба видели.
– Знаешь, мне как-то не по себе, – сказал Доменг, – все-таки взрослый дракон – это совсем не Метта.
– И не Ургонд, – добавил Рене и посмотрел вверх.
Они притихли, в то время как дедушка Итой счастливо улыбался и распевал воинственную песню своих далеких предков.
К вечеру все устали и решили причалить к одному из маленьких островов, чтобы заночевать на нем. Метта беспокоилась за Ургонда.
– Наверное, ему жарко, – озабоченно говорила она, – он капризничает и ничего не ест.
Доменг, сменивший деда у руля, направил лодку к острову, и вскоре они приблизились к грубо сколоченному причалу. У мостков было привязано несколько лодок и два-три катера.
– Думаю, лучше нам здесь ни с кем не встречаться, – сказал Доменг. – Поищем уединенное место.
Они медленно поплыли вдоль берега. Лодок больше нигде не было, так что, обогнув скалистый мыс, они направили свое суденышко в небольшую лагуну, за которой высился лесистый берег.
– Бросай якорь! – скомандовал Итой.
– Где ты этого набрался, дед? – изумился Доменг.
– По телевизору, – ответствовал тот, – а что, разве что-то не так?
– Откуда мне знать, никогда не плавал на больших судах.
– Ну и что, – пожал плечами дед, – и я не плавал. – Вздернув острый подбородок, добавил: – Главное,
Путники вышли на сушу и расположились здесь же, на траве, под деревьями.
– Пойду наберу хворосту, – сказал дедушка Итой, – надо развести костер.
– Зачем? Ночи ведь теплые, – удивилась Метта.
– Не люблю сидеть в темноте, а то может рыбки удастся наловить и испечь. Удочка у меня всегда с собой.
Итой скрылся в лесу. Доменг последовал за ним, прихватив свой нож-мачете. Метта и Рене снова сделали попытку накормить Ургонда, но тот отворачивался от всего, что ему предлагали. Вернулся Итой с огромной охапкой сухих веток и принялся складывать костер. Ургонд стоял рядом, внимательно за ним наблюдая, потом сам стал брать зубами веточки и подавать деду.
– Ишь ты, малец, – растрогался дед. – Вот так бы с самого начала, а то огнем в дедушку плеваться! А ведь верно, – вдруг вспомнил старик, – вот ты и запаливай, так быстрее будет.
– Смотри-ка, – удивился Рене, – я-то думал, что он все начисто позабыл.
В это время Ургонд дунул что было сил, и сложенные пирамидой ветки запылали все разом.
– Тьфу ты, прости, Господи, – перекрестился Итой, – ни дать ни взять – нечистая сила.
Ургонд смотрел снизу доверчивыми, невинными глазами.
– Ладно, постреленок, смотри, что я тебе из лесу принес, – смягчился дед и вынул из заплечной сумки большой, круглый, похожий на ежа зеленый плод. Резкий запах распространился по берегу.
– Рене зажал нос и закричал:
Итой, где ты его нашел?!
– Это дуриан, – довольный произведенным эффектом, объявил дед и направился к Рене и Метте, неся плод на вытянутых руках и отворачиваясь, – вы только попробуйте, вкуснотища!
Ургонд бежал рядом, не сводя глаз с пахучей диковинки. Из зарослей вышел Доменг и бросил на землю несколько кокосовых орехов. Ловко орудуя мачете, он заострил верхушки кокосов, срезал концы, вставил в отверстия тростниковые трубочки и подал своим спутникам. Ургонд не отходил от дуриана, крутился вокруг и пытался укусить.
Наконец вожделенный плод был разрублен, и его нежная, как крем, мякоть была съедена в мгновение ока. Большая часть досталась Ургонду, остальное поделили Метта, Доменг и Итой. Рене заявил, что его не заставят есть эту гадость даже под страхом смерти.
– Раз дуриан нравится нашему малышу, надо поискать еще, – решила Метта.
Доменг тотчас схватил корзину и отправился в лес за плодами. Дедушка Итой взял удочку и уселся на огромном валуне, торчащем из воды на мелководье. На западе тлел закат. Небо светилось густым медно-золотистым сиянием. Из потемневших зарослей струились вечерние лесные ароматы. Сверчки уже настраивали свои скрипки под звук прибоя. Море неутомимо катило к острову волну за волной. Они разбивались о песчаную косу, рассыпаясь алмазными брызгами, а ближе, в лагуне, было тихо и спокойно, в прозрачной воде ходила крупная рыба; дедушка Итой видел ее и ругал шепотом на чем свет стоит за то, что она не брала приманку. Ургонд сидел рядом на камне и завороженно следил за поплавком.