Сокрытые в веках
Шрифт:
– Смотри, Рене, – сказала Метта, – как трогательно они смотрятся вместе – уже подружились.
– Это неудивительно, – откликнулся Рене, – стариков и детей всегда тянет друг к другу. Сколько сейчас Ургонду?
– Год и два месяца. Он даже младше, чем ваш годовалый ребенок.
– А сколько вы живете?
– Самые старые доживают до трехсот лет. Моему Алнонду уже двести три года.
– А правда ли, что вы можете определить, что скрыто под землей?
– Откуда ты знаешь об этом? – несказанно удивилась Метта.
– У китайцев есть такой миф: крылатый дракон помогает
– Ах, люди только о кладах и думают, – дернула плечиком Метта. – Конечно, мы можем показать, где проходит золотая жила или где в породе сокрыты алмазы. Легче всего найти воду.
Рене оживился и вытащил блокнот:
– Ну, ну, как вы это делаете, что чувствуете? Как отличаете золото от меди, например?
– Все имеет свой цвет и свой голос, – сказала Метта и замолчала.
Рене решил сменить тему:
– А где ты живешь, Метта? Откуда вы приплыли с отцом?
– Я не знаю, как вы называете страны и моря. Мы плыли с севера через пролив, потом вдоль островов.
– Подожди, – сказал Рене, разворачивая карту, – вот, лучше покажи.
Метта посмотрела и приложила длинный золотистый ноготь:
– Вот, здесь мы живем.
– Да это же Россия! – воскликнул Рене. – Я думал – вы из Китая. Хотя в России тоже был свой Змей Горыныч – трехглавый дракон.
– Какой еще трехглавый? – вскинулась Метта. – Разве у меня три головы?
– Бывало девять, а то и двенадцать, – подтрунивал Рене.
Метта вскочила, сжав кулачки:
– Двенадцать? Да у кого вы видели двенадцать голов?!
– Не горячись, Метта. – Рене решил, что уже довольно шуток – как бы снова не расстроилась. – Все это сказки, легенды, былины. Пойми, чем больше голов, тем доблестнее подвиг витязя. Одну голову любой может срубить.
– Пусть только попробуют, – с притворной угрозой сказала Метта и рассмеялась:
– Хотела бы я посмотреть на того, кто сунется к Алнонду.
Из лесной чащи неслышно вышел Доменг. Дедушка Итой на камне довольно крякнул, вытащив большую серебристую рыбу. Доменг присел рядом с костром, с интересом вслушиваясь в разговор.
– Хорошо, что ты не видела, какие фильмы снимают в Голливуде, – продолжал Рене и пояснил: – Это большая киноиндустрия в Америке. Драконы захватили планету и уничтожили почти всех людей и города.
Увидев в глазах Метты растерянность и почти страдание, он поспешил закончить:
– Впрочем, досталось не только драконам. Людей постоянно преследуют гигантские крокодилы, огромные пауки, кровожадные летучие мыши и даже муравьи.
– Что же это получается? – возмутилась Метта. – Люди истребляют животных, а себя же выставляют жертвой. Нельзя запугивать природой. Лучше бы вы внушали вашим детям, что беречь природу так же важно для здоровья, как мыть руки перед едой, тогда, возможно, у нас, драконов, работы сейчас было бы намного меньше.
Окрыленный тем, что Метта охотно поддерживает разговор, Рене решил выведать еще некоторые интересующие его сведения:
– Откуда берется ваше пламя, Метта, как
– Ты же знаешь, мы обладаем мощной энергией. Это лишь одно из ее проявлений. Если хотите, я могу показать вам еще кое-что. Только держитесь подальше – это может быть опасно.
Молодые люди отошли на приличное расстояние и смотрели на Метту во все глаза.
Она встала и не двигалась, издали лукаво улыбаясь своим зрителям. Сначала ничего не происходило, потом вокруг ее тела засветилось призрачное голубоватое облачко.
Слышно было слабое потрескивание, затем один за другим в нем стали вспыхивать короткие разряды. Постепенно вспышки участились. Теперь казалось, что она стоит в обрамлении рассыпающихся звездами бенгальских огней, потом из голубеющего искрящегося ореола вырвались кривые молнии. Метты почти уже не было видно внутри этой грозовой тучи, лишь смутно угадывались очертания ее стройной фигуры. В разлившейся вечерней мгле она казалась ошеломленным мужчинам нереальной грезой из далекого будущего. Когда представление было окончено и зрители перевели дух, прагматичный Рене стряхнул с себя наваждение и авторитетно заявил:
– Ничего удивительного. Многие морские организмы обладают электрическими зарядами. Взять хотя бы ската.
– Тебя ничем не проймешь, – сказал восторженный Доменг. – Это волшебно и таинственно, и мы это видели!
Разговор прервал торжествующий дедушка Итой, предъявив восхищенной молодежи целую связку трепещущей рыбы. Все засуетились вокруг костра, усиленно превознося удачливого рыболова; тот даже покраснел от гордости и, подбоченясь, давал с важным видом кулинарные указания. Рыбу вычистили и испекли на горячих углях. Потом разложили остальную провизию на чистых салфетках и устроили настоящий пир; ели с огромным аппетитом, даже малыш Ургонд, принимавший самое деятельное участие в рыбной ловле, отважился съесть покрытый медной корочкой кусок рыбы.
Ночь незаметно окутала остров. Круглолицая луна неторопливо свершала свой путь сквозь изумрудные скопища светил Вселенной. Доменг и Метта, взявшись за руки, медленно шли вдоль берега под нависающими кронами деревьев, обратив к звездам светлые лица, и кружевная тень сонной листвы тихо скользила по их волосам. Доменг наивно решил воспользоваться темнотой как прикрытием и высказать Метте то, что мучило его последнее время.
– Что будет, когда все кончится? – вымолвил он, смущаясь и краснея. – Ты перевернула всю мою жизнь. Без тебя мне все покажется пустым и бессмысленным.
«Они оба стали мне дороги, как родные братья, – глядя на него украдкой, думала Метта, которая видела ночью, как днем, – но такого я совсем не хотела. Разве он забыл, кто я? Как видно, любовь не принимает доводов рассудка».
Вслух она сказала:
– Твоя жизнь всегда будет полна смысла. Пока есть такие, как ты и Рене, не все еще потеряно. Я рада, что узнала вас. А обо мне не печалься – я не могу стать человеком. У тебя будет подруга, такая же славная, как твоя сестренка Маринг.
Рене и Ургонд, пустившись наперегонки, нарушили их уединение, и скоро все четверо носились по темному берегу, оглашая молчаливый остров веселыми возгласами.