Сокрытые в веках
Шрифт:
Они стали заново разжигать костер. Из палатки высунулась голова Доменга.
– Вы чего не спите, страдальцы? – заинтересованно спросил он, обводя друзей гагатовыми глазами. – Хотели полуночничать без меня?
Он вылез на четвереньках и занял место у костра.
– Составлю вам компанию, меланхолики. Будем вместе смотреть на звезды и поочередно вздыхать.
Но звезд на небе не оказалось. Ни звезд, ни луны. Небо было абсолютно черным, а воздух тяжелым и неподвижным. Деревья кругом стояли сумрачными великанами, не колыхалась ни одна травинка, в лесу не слышно
– Никак гроза надвигается, – сказал Доменг. – Что-то уж больно тихо.
Словно в ответ на его слова беззвездную темень прорезал ослепительный зигзаг молнии, вдали пророкотал гром.
– Допивайте чай, и по палаткам, – заторопился Рене, – Надо еще осмотреться и убрать то, что может промокнуть.
– Ой, там же полотенца и купальники на веревке, – вспомнил Доменг, – пойду соберу.
Он подбежал к краю поляны, где между двумя деревьями была туго натянута веревка, и стал сдергивать развешанные полотенца.
Яркая вспышка, сопровождаемая оглушительным раскатом грома, озарила лес, и Доменг на короткий миг увидел прямо перед собой, среди деревьев, огромную и ужасную человеческую фигуру, которая стояла, не шелохнувшись, и глядела на него красными злобными глазами. Свирепое лицо, напоминавшее коричневую коросту, было обрамлено лохматыми серыми волосами, которые, как старое тряпье, спадали на могучую грудь и смешивались с драной хламидой, облачавшей это цепенящее существо.
Доменг попятился, упал, перекатившись два раза, взлетел на ноги и опрометью бросился к костру.
– Там, в лесу, какое-то страшилище, – задыхаясь и указывая на деревья, выговорил он. – Оно огромное, ростом под три метра, жуткое, как привидение, и злобой так и пышет!
Маруф выхватил из костра пылающую головню и пошел к лесу. Рене поступил осмотрительнее – сбегал за фонарем и направил в указанном направлении яркий луч света.
Они просветили все деревья и кусты по периметру, но ничего необычного не заметили. Из лесу по-прежнему не доносилось ни малейшего шороха.
– Наверно, тебе померещилось. – Маруф швырнул горящее полено в костер. – Деревья в свете молний выглядят причудливо.
Первые тяжелые капли дождя упали на землю. Молнии сверкали почти непрерывно, гром гремел с небывалой силой.
– Пошли спать, – посоветовал Андрей, залезая в палатку. – В такую погоду что угодно может привидеться.
– Говорю вам, это был призрак, – бубнил Доменг, – я его видел, как вас сейчас.
– Не беспокойся, – обнадежил Маруф, – кто бы он ни был, я сверну ему шею, пусть только сунется.
Глава 8
Гроза оказалась кратковременной. Наутро тучи рассеялись, и проглянуло ясное солнце. Лес стоял умытый, посвежевший, сияя сочной зеленью. Воздух зыбился теплой испариной. В листьях скапливались озерца влаги и скатывались на землю сверкающей капелью. Лагерные постояльцы, вооружившись зубными щетками и полотенцами, отправились к протекавшему невдалеке ручью заниматься утренним туалетом.
– Вот они, издержки нецивилизованной
– Можно соорудить запруду, – предложил Андрей, – тогда к нашим услугам будет целая ванна.
Сказано – сделано: мужчины ретиво взялись за дело, натаскали камней, поток перегородили, и искусственный водоем был готов. За делами о ночном происшествии позабыли, и даже Доменг был склонен считать, что лесной великан ему просто привиделся.
Метта запаздывала. Они позавтракали, вымыли в ручье посуду, переделали всякие мелкие дела, а ее все не было.
Маруф долго крепился, мерил шагами поляну, затем прошел на середину, сел на землю и решительно сделал заявление:
– Пойдите, найдите ее – от вас она не станет прятаться – и передайте, что я больше не сдвинусь с этого места и объявляю голодовку. Если она будет от меня скрываться, то через месяц обнаружит здесь мой хладный труп!
– А ведь он так и сделает, – со страхом сказал Андрей, – ну и попали же мы в передрягу!
Из-за деревьев вынеслась Метта, свежая, как распустившийся бутон, и недоуменно воззрилась на сидящего посреди лагеря Маруфа.
– Что здесь происходит? – спросила она.
– Маруф объявил голодовку, – скорбно сообщил Доменг, – и все из-за тебя, о луноликая, но жестокосердная.
– Он что, ничего не ел? – забеспокоилась Метта.
– Совсем ничего, – горестно поведал Доменг, – если не считать плотного завтрака. Да и съел-то всего ничего, – и он принялся подробно перечислять, что съел за завтраком Маруф.
Того подбросило, будто его ошпарили кипятком. Он погнался за проказником, поймал, оттягал за ухо и снова пришел в приятнейшее расположение духа.
– Извините, что опоздала, – улыбнулась Метта, – я решила сегодня выспаться, чтобы весь день провести с вами.
– Предупреждать надо, – обиженно сказал Доменг, – а то я останусь без ушей.
День прошел в приятных развлечениях и прогулках, к вечеру сели сумерничать, и тогда только Доменг рассказал Метте о своем ночном видении.
– Наши друзья правы, – заключила она, выслушав его рассказ, – тебе это в самом деле привиделось. Мы с отцом ощущаем любое присутствие в лесу на много миль вокруг, а тем более злое. Сейчас, когда вы здесь, мы даже нашу работу с Алнондом выполняем по очереди, чтобы не упускать вас из виду.
– Кстати, как поживает многоуважаемый Алнонд? – осведомился Рене.
– О, прекрасно, велел вам кланяться.
– Метта, ты когда-нибудь встречала здесь тигров? – спросил Андрей.
– Видела одного не далее как полгода назад. Это был совсем молодой тигр, красавец, каких мало. Видимо, он определял себе территорию. Я не стала прятаться и ждала, как он себя поведет. Он рыкнул на меня раза два, но потом повернулся и ушел. Больше он здесь не появлялся – вероятно, признал за мной права на эти края. Я думаю, тигры очень умны, гораздо умнее, чем людям это представляется. Вам надо спасать эти леса, хотя бы ради тигров, ведь их осталось совсем мало.