Соль для вкуса
Шрифт:
Полная противоположность Димы. Отчим так жизнелюбив и многогранен, что порой хочется, наоборот, крикнуть: «Остановись!». В каждом человеке есть своя «безуминка»! В нём их уйма и ещё останется.
И парень просто кидает мне вызов своим узколобием… нам как бы жить вместе…, и кто-то сломается первым. Только кто? Я — разноцветная клякса? Или он — серое вещество? Спасибо, хоть стены не серые, а синие. Избегать эту надменно-брезгливую рожу, будто под носом какашка засохла, я точно не смогу. Извини, парень, какашку, то есть меня, убрать не получится,
— Убирайся отсюда. — прозвучал над ухом повелительный голос.
Подпрыгнув от неожиданности на месте, я повернулась и столкнулась нос к носу с хозяином комнаты.
— Фу, какой ты грубый. — поджала я губу. — Тебя не учили, что с девушками так нельзя разговаривать?
— Ты не девушка, ты — монстр, решивший разрушить мою жизнь.
— Не драматизируй, парень. Мне плевать на твою жизнь. Мне в своей проблем хватает. Меня посадили в клетку с местным чудовищем и заставляют улыбаться.
— Тебя здесь никто не держит. Ты знаешь, где выход. — и рука, указывающая направление. — Так уж и быть. Помогу ради приличия. — на мои плечи опустились две мужские ладони и вцепившись крепкой хваткой, вытолкнули за порог.
Я и пискнуть не успела, как этот негодяй снова решил познакомить меня со своей дверью в упор.
Снять дверь с петель меня остановило только то, что имущество частично оплачено Димой. Харкнуть, облить дерьмом или просто написать маркером заветные три буквы тоже воспрещается. Стиснув от раздражения зубы, пошла в соседнюю спальню, где с превеликим удовольствием пожамкала лежавшую на кровати подушку.
Агггрррххх.
Вроде легче.
Значит здесь я буду жить? Просканировав помещение, скомбинировала в воображении идеальную комнату и уже решила, чем разбавить эту чрезмерную тоскливость. Что я там думала про жёлтые оттенки? Идеальное сочетание с синим. Добавлю колоритности.
Побродила немного по квартире. Петюша из своей пещеры не выходил. Что странно. Думала, что будет контролировать каждый мой шаг и нервно сопеть мне в спину, но нет. Что он там делает в полной тишине?
Заглянула в холодильник.
Мышь повесилась.
Яйца, лимон и сливочное масло. Мдааа. «Дракониха» его на диете что ли держит? Вот и отличненько. Наготовлю еды по колено, буду при нём уплетать за обе щёки, пусть захлебнётся слюной.
Какая я злая.
Не попрощавшись с чернявым, поехала домой. Мама с отчимом пробудут со мной ещё пять дней. Так что у меня ещё есть возможность набраться сил и заодно выучить пару новых рецептиков вкусных и очень ароматных пирогов.
У всех мужчин слабое место… нет, не только яйца, а ещё и вечно пустой желудок. Путь к сердцу наглого брюнета мне не нужен, так что можно проверить на зуб его стрессоустойчивость. Если что — ткну вилкой в глаз. Буду как можно изощрённее облизывать пальцы и громко причмокивать. Услада для ушей.
В оставшиеся дни я старалась уделить всё своё внимание маме. Перевозку моих пожитков на себя взял Дима. От меня лишь требовались своевременные
Каждая фотография была просмотрена и оценена подругами. Ночной чат в социальной сети был завален ржущими смайлами и советами «где» и «что» ещё нужно Петюше подрисовать.
Наступило утро, когда мама с Димой улетали обратно в Австралию и оставляли меня на «попечение» Петру, который стоял рядом в аэропорту и «любящим» взглядом сверлил дырищу в моей голове.
— Дети, умоляю вас. Только не отравите друг друга. Вы оба нам нужны невредимыми. — напутствовала мама, по очереди обнимая нас с чернявым.
— Сын, ты помнишь, что я тебе вчера говорил? — спросил Дима, всматриваясь в хмурое лицо брюнета. — Ты — мужчина, а не сопливый юнец. Никаких глупостей. Обидишь её, и я тебе башку оторву.
— Я это уже слышал. Много раз. — скривился Пётр, косясь на такую улыбчивую меня.
— Ну? — развёл руками в стороны Дима, приглашая меня в объятия. — Всё будет хорошо, малявка. — прошептал он, бережно прижимая к себе и целуя в висок. И вот тут до меня дошло, что так обнимать ещё долго не будут. Что остаюсь одна. Снова. — Мы вас не бросаем. Ты можешь звонить мне в любое время. Я буду доступен для тебя хоть ночью, хоть днём. Эй-эй! Ну ты чего? Отставить слёзы! — на затылок легла тёплая рука и стала неуверенно гладить по волосам. — Вот увидишь, вы с Петей поладите, и ты про нас даже не вспомнишь! Ну-ну-ну…
Я уткнулась носом в Димину грудь и никого не стесняясь громко всхлипнула. А ведь обещала себе, что в этот раз буду держать себя в руках. Но ощущение беспомощности захватило в прочные тиски. То, что я никак не могу повлиять на происходящее безжалостно сдавливало грудь и вызывало резкий эмоциональный спад. Чем больше Дима с мамой старались меня успокоить и окутать своим теплом и заботой, тем больше меня трясло, тем сильнее хотелось вцепиться в них и не отпускать.
Ну вот. Приплыли. И мама заплакала.
— Начинается… — донёсся сквозь толщу рыдающих звуков недовольный голос парня. — А можно обойтись без показательных выступлений?
— Если ты такой впечатлительный, то отойди в сторону и дыши глубже, чтобы успокоиться! — огрызнулась я, выглядывая из подмышки Димы.
На что Петюня лишь закатил глаза и раздражённо выдохнув уткнулся в свой телефон, не уделяя более мне внимание.
— Мам, не плачь… — вытерла с её щеки дорожку слёз. Теперь уже настала моя очередь успокаивать. — Ты же знаешь, что я не могу смотреть на это… Я уже не плачу, видишь? Давай ка выдыхай и приходи в себя…