Солдат, который вернулся

Тамоников Александр

— Это возможно?

— Почему нет? Раны заживут. Здоровый образ жизни, постоянные физические упражнения вполне могут восстановить здоровье Бурята. Тогда повторная комиссия, при положительном вердикте — призыв на службу из запаса, переподготовка, вывод на уровень прежнего боевого потенциала. Бурят вновь окажется в строю. Вернее, может оказаться при благоприятном стечении обстоятельств. Шансы у него неплохие.

Валерий вздохнул и спросил:

— Думаете, Бурят поверит в это?

— Все зависит от того, сможешь ли ты убедить его.

— В

том-то и дело. Рома лучше других знает, что может ждать его в будущем. Но я понял. Обязательно поговорю. Конечно, если он направился сюда, в Колитвино, а не в ближайший кабак.

— Все равно, Валера, не сегодня, так завтра или послезавтра, но Бурят обязательно приедет на базу.

— Должен. Вместо Шинкевича и Николаева кого-нибудь готовят?

— Уже подготовили. Сегодня Трепанов привезет на базу замену Блондину и Буряту. Это наш старший лейтенант Рыбов и белорусский прапорщик Лукарин. Прими пополнение и поставь задачу заместителю на проведение личных занятий с ними. Пока у нас никаких дел не намечается, надо поставить ребят в строй.

Седов усмехнулся и заявил:

— Сегодня ничего не намечается. Завтра поступает вводная, и мы летим куда-нибудь к черту на кулички.

— Не так далеко, Валера. Ты понял меня?

— Так точно!

— Еще вопросы есть?

— Нет.

— Тогда до связи.

— До связи, Дмитрий Сергеевич.

В кабинет вошел заместитель командира отряда майор Коновалов:

— Приветствую! С утра бумажные дела?

— Черт бы побрал эти отчеты. Возмущает то, что по сути никому они не нужны. Посмотрит их мельком Белоногов, отправят копии представителям стран «Совета». В итоге на отчеты поставят гриф «Совершенно секретно» и отправят в архивы. А ты пиши каждый месяц, после любой боевой операции, когда и без бумаг всем известно, как они проходили. К чему эта бумажная хрень?

— Значит, надо, — заявил Коновалов и усмехнулся.

Крылов поднялся и заявил:

— Раз у вас пошли свои разговоры, то пойду-ка я к подчиненным. Полковник Будин разбаловал их, приходится восстанавливать дисциплину.

— С женщинами это трудно, — сказал Седов.

— Но приятно! — с улыбкой заметил Крылов.

— Смотри, Толя, узнает Лариса, что ты с Ольгой Богачевой часами в кабинете беседуешь, несдобровать тебе. Лара устроит веселую жизнь!

— Это она может, но откуда узнает, что я делаю на секретном объекте? Кстати, беседы с подчиненными входят в круг моих обязанностей. Я же не виноват, что кроме заместителя и врача в моем гарнизоне одни женщины, причем все незамужние.

— Ступай, Толя.

— Ухожу. Если что, я у себя.

— Не перетрудись.

— Постараюсь.

Крылов ушел, Коновалов присел к рабочему столу Седова и спросил:

— Так что у нас за дела, командир? Я имею в виду, ничего нового от начальства не поступало?

— Тебе не терпится вновь попасть на войну?

— Особого желания нет. Только нас никто не спрашивает, хотим ли мы этого или нет.

— Твоя правда,

Юра. А новости есть, причем не самые радостные.

— Что за новости?

— Генерал Белоногов сообщил, что Блондина и Бурята медкомиссия признала негодными для прохождения службы в подразделениях специального назначения.

— Списали, значит! Но другое-то место службы предоставили?

— Шинкевичу, по словам Белоногова, предложили служить в каком-то белорусском учебном центре. А Николаев от всех предложений отказался. Ему или отряд, или гражданка. Решено уволить в запас по состоянию здоровья. Это дает ему неплохие льготы.

— Представляю, что у него сейчас на душе. Ведь Бурят был с нами еще до формирования отряда «Z», в боевой группе «Тень». Да, как бы он не натворил чего в Москве! — проговорил Коновалов.

— Он может. Черт, хотел же ему позвонить. — Валерий взял сотовый телефон, набрал номер прапорщика Николаева, тут же отключил связь и заявил: — Аппарат абонента выключен или находится вне действия сети.

— Плохая примета.

— Ничего хорошего. Но это раньше, находясь в строю, Бурят, как и все наши люди, должен был постоянно находиться на связи. А сейчас он не обязан держать телефон включенным. Надо бы найти Ромку, но как и где? Впрочем, Белоногов убежден в том, что он обязательно приедет на базу.

Коновалов кивнул и сказал:

— Я тоже так думаю.

— Если до этого не разнесет какое-нибудь кафе.

— Такое тоже вполне вероятно.

— Ладно, посмотрим, что будет дальше. К нам должны прислать пополнение вместо Блондина и Бурята. Прими его, пока я закончу с отчетом.

— Что за люди, известно?

— Ребята из резерва. — Седов посмотрел в записную книжку. — Старший лейтенант Рыбкин Сергей Андреевич, в прошлом офицер спецназа ФСБ, и Лукарин Вячеслав Алексеевич, прапорщик из Белоруссии.

— Понятно. Отряд вновь будет укомплектован по штату «А»?

— Да, пятнадцать человек. Нам надо как можно быстрее поставить в строй Рыбова и Лукарина.

— Сделаем.

— Вот и займись этим. Остальным занятия по распорядку. Юра, через полчаса прибудет фельдъегерь, а у меня еще отчет не закончен.

— Понял, командир, ухожу.

Проводив заместителя, Седов продолжил составление отчета и закончил его за пять минут до прибытия офицера фельдъегерской связи. Он передал ему пакет, откинулся на спинку кресла, попытался еще раз набрать номер Николаева, но телефон прапорщика молчал.

«Где ж ты находишься, Бурят?» — подумал командир отряда.

Сигналом вызова продребезжал телефон внутренней связи.

Седов поднял трубку:

— Слушаю.

— Дежурный по контрольно-пропускному пункту. Прибыл прапорщик Николаев.

— Легок на помине. Он на машине?

— Так точно.

— Почему не пропускаете?

— Так в списках лиц, подлежащих беспрепятственному проезду на территорию объекта, никакого Николаева нет.

— Список еще Будин составлял?

— Так точно.