Солдат номер пять
Шрифт:
К нам по обмену на двухмесячную стажировку, которая должна была охватить как Новую Зеландию, так и Австралию, прибыл эскадрон «B» 22-го полка САС Великобритании. В частности, авиадесантный отряд эскадрона «B» британцев должен был разместиться вместе с нами на базе Венуапаи для участия в учениях «Фаст Глайд», что, по сути, означало, что они будут прыгать до шести раз ежедневно, используя свой собственный C-130. Потребовался всего один день, чтобы получить разрешение на использование их самолета, и, естественно, предложение было встречено взаимностью. В кратчайшие сроки мы вернулись на прежний уровень и в конце концов преодолели магическую отметку в 40 прыжков.
Это был первый раз, когда я работал с другим подразделением спецназа, и он стал важной вехой в моей армейской карьере. К концу нашего учебного курса работа 22-го
Кульминацией визита британцев к нам стал матч по регби между двумя подразделениями Специальной Авиадесантной Службы, и эскадрон «В» 22-го полка САС, безусловно, оценил свои шансы против своих менее именитых соперников.
Большой Кен служил в эскадроне «B» британцев уже два года. Он покинул 1-й полк новозеландской САС в тот год, когда я вернулся из Сингапура, и в том же году успешно прошел отборочный курс в 22-й полк. Как регбист я был полезным игроком, способным показать достойную игру, но редко когда выдающуюся. Кен, имевший рост 6 футов и вес около 16 стоунов, [41] напротив, был выдающимся регбистом, бывшим игроком сборной Новой Зеландии среди школьников. Он был типичным представителем своего отряда в то время, лодочного отряда эскадрона «В», который тогда в полку ласково называли «отрядом сумо». Почти вся передняя линия британцев состояла из военнослужащих отряда сумо, и большинство из них отличались немалыми габаритами.
41
1,83 метра и 102 кг.
Каждый раз, когда мы встречались на привале, Кен рассказывал, что они были чемпионами полка по регби и как ему понравится надрать нам задницы, особенно мне. Разговор всегда сворачивал на эту тему.
— Да, Большой Нос, а что ты будешь делать, когда я ворвусь в схватку и прижму тебя в сокрушительном захвате? — обычно это была его любимая фраза.
— Смирись, Выступающая Челюсть, тебе придется сбросить не меньше трех стоунов, [42] чтобы догнать меня. Единственное, что ты увидишь, — это цвет моих шипов на бутсах, когда я пронесусь мимо тебя к зачетной линии, — ну и так далее.
42
20 кг.
Наконец, наступил день большой игры. Это событие заслуживало такого внимания, что начальник базы Папакура предоставил всем военнослужащим и сотрудникам, не занятым по службе, выходной, чтобы понаблюдать за игрой. Команда хозяев, и я в том числе, последние пару дней репетировала хаку, [43] чтобы придать игре местный колорит и бросить традиционный вызов сопернику. К сожалению, половина команды была пакеха, [44] и наши жалкие попытки изобразить боевой вызов оказались настолько постыдными, что многие из нас были изгнаны в заднюю шеренгу, где нам, безусловно, и было самое место. Нет нужды говорить, что в тот день белые парни выглядели неважно, но наши товарищи, занявшие место впереди, заставили гордиться своей командой, и хака произвела на всех нас желаемый эффект: мы были готовы к убийству.
43
Ритуальный танец новозеландских маори. По традиции, его исполняет сборная команда Новой Зеландии по регби, знаменитые All Blacks, перед началом любого своего матча.
44
Жители Новой Зеландии европейского происхождения, или с преобладанием европейских генов. Изначально на языке маори имело подчеркнуто оскорбительный оттенок, однако сейчас многие не считают его унизительным.
Многие люди, играющие в эту игру по всему миру, не понимают, что для новозеландцев регби — это не просто игра; это религия, образ жизни, к которому мы все относимся очень серьезно. Будь
Главный сержант гарнизона, наш полковой сержант-майор, судивший игры в местном чемпионате графств по регби, взял на себя руководство игрой, и с первых же свистков понял, что ему придется несладко. Первые 20 минут были, по сути, массовой дракой, когда две противоборствующих схватки и полузащитники пытались завладеть преимуществом. Собственно, самого регби было очень мало. Таймы были сокращены до 30 минут, чтобы дать хозяевам меньше преимущества, однако к концу первой половины счет показал, что в этом не было необходимости. При счете 13:0 в нашу пользу британцы держались более чем уверенно. Но во втором тайме все изменилось.
Мы начали вторую половину встречи, решив не позволить тактике эскадрона «B» британцев испортить игру, и начали выбивать быстрый мяч на заднюю линию, что сразу же принесло результаты. К финальному свистку мы набрали в общей сложности 48 очков, единственным провалом стал перехват сомнительного качества (уверен, что полковой сержант-майор их пожалел), который занёс чертов Динжер. После его заноса празднование и самодовольство было таким, что можно было подумать, что они только что выиграли чемпионат мира.
Мне и самому удалось забить, но самым запоминающимся моментом стало то, как я вальсировал вокруг Кена, демонстрируя ему свои пятки. Я даже позволил себе оглянуться через плечо, когда приближался к зачетной линии, как раз вовремя, чтобы увидеть, как он отказывается от погони и приветствует меня поздравительным жестом. Этот момент я всегда люблю вспоминать, когда он выходит из себя, и мы с ним знаем, что существует неопровержимое доказательство этого события: оно было записано на видео, и я являюсь гордым обладателем ее копии. А вот Кену еще предстоит ее найти.
Такая совместная подготовка новозеландского и британского спецназа оказалась тем самым катализатором, который мы с Питом искали. Мы оба уже подумывали о том, чтобы уволиться из новозеландской армии и отправиться за границу, чтобы попытать счастья на отборочном курсе в 22-м полку САС, но визит к нам эскадрона «В» этого полка послужил окончательным стимулом.
Мы чувствовали себя как регбисты на скамейке запасных, неделя за неделей, жаждущие войти в игру, доказать свою состоятельность, но так и не получившие такого шанса. Будучи солдатами новозеландской армии, мы не имели возможности проверить себя, поэтому пришлось искать выход за пределами страны.
Для нашего поколения солдат такой переход не был уникальным — путь в 22-й полк САС был проторен еще до того, как я, Пит или Кен окончили начальную школу. Со времен войны во Вьетнаме в материнское подразделение постоянно прибывали киви из подразделения, которое тогда называлось 1-м эскадроном рейнджеров Специальной Авиадесантной Службы. Амбициозные, уверенные в себе и достаточно решительные, чтобы преодолеть 20 000 километров, рискнуть всем и начать все с нуля, большинство из них добилось успеха. Это был поток людей, который в 22-м полку не поощряли, но, в то же время, и не особо препятствовали.
На мероприятии по случаю отъезда эскадрона «B» британцев на родину я отозвал Кена в сторону и сообщил ему о нашем решении. Даже в нетрезвом состоянии его поддержка вырвалась наружу:
— Молодец, Большой Нос, значит у меня еще будет шанс надрать тебе задницу на «Вентиляторе». [45]
Мы с Питом решили поучаствовать в отборочном курсе, проводимом в августе 1990 года, через девять месяцев, и поэтому составили планы с учетом этой даты. Первым делом мы подали в часть рапорт, заполнив форму № 717 — рапорт о добровольном увольнении с военной службы. Мы оба, каждый в отдельности, прошли собеседование с командиром эскадрона, а затем с командиром полка, но когда причина нашего ухода стала очевидной, они воздержались от попыток отговорить нас и пожелали нам удачи.
45
Имеется ввиду один из этапов отборочного курса в британской САС, — марш на выносливость, проводимый на горе Пенн-и-Ван в Уэльсе.