Солдат удачи
Шрифт:
Выйдя в заданный квадрат, сбавив ход, пошли переменными галсами. Гидроакустическая станция работала на прием. Спустя час в морских глубинах засекли цель. Тишину отсеков разорвали колокола громкого боя, последовала торпедная атака, увенчавшаяся успехом.
Практиканты в ней участия не принимали — были на боевых постах дублерами. Но почувствовали себя настоящими моряками.
После швартовки в базе начальник практики разрешил сходить в город. Переодевшись в форму три [3] и надраив бляхи с ботинками, отправились на прогулку.
3
Форма
Балтийск, до войны звавшийся Пиллау, основали пруссы, затем штурмом взяли шведы, а после войны 1812 года он вошел в состав Российской империи. В годы Великой Отечественной войны в захваченном фашистами Пиллау базировались их подлодки, в апреле 45-го город взяли советские войска.
Для начала курсанты осмотрели памятник Петру I на центральной площади и старинный маяк, а затем прошлись по городу. Архитектура города представляла собой вольное смешение разных направлений и стилей, прошлого века дома соседствовали с современными. Сохранились и остатки шведской цитадели, часть которой использовалась и поныне.
Корвет простоял у стенки три дня. За это время познакомились с подводной лодкой проекта «Варшавянка», зашедшей в Балтийск. По такому случаю курсантов выстроили у нее на пирсе. Начальник практики дал краткий инструктаж.
— И еще, — добавил стоявший рядом с ним дежурный по кораблю. Одет, как положено: в пилотке, синем репсовом костюме и с нарукавной повязкой с тремя полосами, синей, белой и синей, положенной дежурному, «РЦЫ» [4] . — Руками ничего не трогать. Держаться вместе. Мобильные телефоны сдать.
4
«РЦЫ» – Р (рцы) – буквенное значение флага ВМФ и международного свода сигналов.
Наконец все приготовления закончены, прозвучала команда, и узким трапом ребята перебрались на борт. Вслед за дежурным поднялись звонким трапом на мостик. Оттуда по одному, осторожно, едва не наступая друг другу на голову, спустились в центральный пост. Там, среди обилия приборов, в кресле с мигающими лампочками и экранами, за пультом сидел помощник дежурного, что-то записывая в журнал.
— Итак, вы на борту подводной лодки проекта 636, — произнес старший лейтенант, — по натовской классификации «Черная дыра».
И он начал подробный рассказ о технических характеристиках и возможностях лодки.
— Ясно? — обвел всех глазами по окончании своего выступления.
— Ясно, — вразнобой ответили курсанты.
— Разрешите вопрос? — неожиданно поднял руку Сережка Кутепов.
— Валяй.
— А почему «дыра»?
— Из-за малой шумности акустики в глубинах лодку не слышат. Из-за этой особенности америкосы с англичанами сильно опасаются. Еще вопросы? Нету? Тогда все за мной.
Направились в первый отсек. Там на стеллажах зеленели хищные тела торпед и сияли алыми звездами на крышках шесть торпедных аппаратов. Офицер продолжил излагать, капитан 3 ранга добавил. Не так давно он был командиром БЧ-3 [5] на подводном ракетоносце. В
5
БЧ-3 – боевая часть; боевая часть 3 на подводной лодке обычно минно-торпедная.
— Полный пипец, — сказал Ленька Таволжанский, когда после выхода наверх руководитель практики разрешил покурить у обреза рядом с пирсом.
— Это почему? — хмыкнул Генка Резников, затянувшись сигаретой.
— Такое вряд ли когда изучишь. Космос.
— Да, техника будь здоров, — прогудел Юрка Песин. — Похлеще, чем у нас на шахте.
— Сравнил хрен с пальцем, — выдал Женька Вдовин. Остальные рассмеялись.
После знакомства с подводной лодкой были еще два выхода в море, в последнем попали в шторм. Настоящий, шестибалльный. Половина группы лежала в лежку.
— На, грызи, помогает, — Генка сунул в руку Максиму черный сухарь. В отличие от других он совершенно не страдал от морской болезни и, сидя на рундуке, исполнял под гитару песню.
Три дня, не утихая, бушует океан, Как хрен в штанах, болтается Кораблик с дальних стран. В каюте класса первого, Садко — заморский гость, Гондоны рвет на черепе, Вбивает жопой гвоздь! —с чувством выводил он хулиганские слова.
— Откуда ты ее выкопал? — простонал лежавший вверху на пробковом матрасе Славка Гордеев.
— У нас в нахимовском. Старинная, так сказать. И морская.
После окончания практики загорелые и окрепшие курсанты вернулись в корпус. Максим вез Лике подарок. Нашел на косе через день после того шторма. Море, шурша пеной, выносило на берег водоросли, ракушки и песок. В них что-то блеснуло. Наклонившись, поднял небольшой окатыш янтаря, размером в палец, с застывшим внутри крылатым насекомым.
— Везунец ты, Макс, — сказал всезнающий Генка. — Ценная находка.
Следующим был месяц отпуска, накануне отъезда встретился с Ликой и вручил подарок.
— Красивый, — восхитилась та, рассматривая на солнце. — Значит, теперь в отпуск? — Она зажала кусочек янтаря в ладошке.
— Да, — кивнул, ленты на бескозырке качнулись.
— Я с отцом и мамой тоже еду — на две недели в Сочи. Там военный санаторий. Слушай, Макс, завтра воскресенье. Давай сходим на дискотеку? У меня и билеты есть. — Открыв сумочку, девушка показала два глянцевых прямоугольника.
— Ну не знаю, — пожал плечами Максим. — Я того, не умею танцевать.
— Ерунда, научу. Кстати, там весело и прикольно. — Она снова полюбовалась янтарем.
— Хорошо, — тепло улыбнулся. — Время и место?
— Девять вечера. На Кадетской линии у дома девятнадцать. Там клуб «Синатра».
Проводив Лику до парадного, вернулся в корпус, переоделся и зашел в бытовку. Несколько ребят утюжили форменки и клеша. В том числе Резников.
— Слышь, Ген, разговор есть, — подойдя, Макс тронул товарища за локоть.