Солдат
Шрифт:
Последний кусочек текста был самый короткий.
«…простите меня если можете, но я ухожу с Сережей, мама нас ждет…»
— Твою же мать… — ругнулся Ваня, выронив блокнот на землю. — Тут немудрено и самому свихнуться…
С момента попадания Иван уже успел огрубеть, обрывки страшной истории неизвестного младшего лейтенанта почти не тронули его, но Ваня все-равно постарался как можно быстрей уйти с острова. Наскоро выжал портянки и на ходу жуя галеты, опять вошел в болото.
Выбрался он из него только к вечеру, насквозь мокрый и похожий на образцово-показательное болотного чудовище.
Впрочем,
Выбрав место поудобней, Ваня стащил с себя сапоги, вылил воду из них воду, развесил портянки на кустах и начал задумываться об горячем ужине.
Но только начал складывать костерок из веточек, ветерок донес до него немецкую речь.
— Держать строй… — громко рычал пока невидимый офицер. — Не растягиваться…
А еще через пару мгновений, послышались немецкие команды уже с другой стороны и Ваня сообразил, что у него остался только один путь — обратно в болото…
Глава 14
Иван пригнулся и хлюпая сапогами по черной воде, метнулся обратно в болото, где присел за огромной корягой, сплошь залепленной тиной и мхом.
Долго ждать не пришлось, однако первыми Иван увидел наших солдат. Правда пленных — которых конвоировали два немецких солдата. Пленные выглядели ужасно: подавленные, истощавшие, грязные и заросшие, они напоминали собой живые трупы, особенно на фоне своих конвоиров, свежих, выбритых и даже благоухавших одеколоном.
«Какого черта? — удивился про себя Ваня. — Два конвоира и десяток пленных? Делов-то, кинутся разом — и все…».
Однако, пленные не предпринимали никаких попыток освободится. Чувствовалось, что они полностью подавлены и деморализованы. Девять из них, были красноармейцами, десятого, с забинтованной головой, судя по трем треугольникам на петлицах, сержанта, вели под руки.
Как назло, немцы выбрали место для привала, на пригорке, в десяти метрах от коряги, где спрятался Иван. Остальные немцы прошли стороной — их голоса постепенно удалялись.
— Привал! — скомандовал рослый, белобрысый немец в новенькой каске и маскировочной куртке, после чего жестом продублировал команду пленным.
Пленные сразу безвольно попадали там же, где и стояли.
— Господин гауптштурмфюрер [24] приказал вести эту сволочь прямо на сборный пункт, — недовольно забурчал второй солдат, молодой, слегка сутулый парень в круглых очках. — Ни о каких привалах речи не было.
— Не понял? — первый на него насмешливо покосился. — Тебе что, устроить веселую жизнь, Людвиг?
24
гауптштурмфюрер CC (нем. SS-Hauptsturmf"uhrer; сок. Hstuf) — специальное звание в СС. Приравнивалось к званию гауптмана (капитана).
— Не надо, Карл… — сутулый сник на глазах. — Я больше не буду.
— Не понял…
— Как прикажете, господин штурмманн [25] Мюллер!!! — молодой вытянулся в строевой стойке.
— Так уже лучше, но к званию фамилию не добавляют,
25
штурмманн (нем. SS-Sturmmann/SA-Sturmmann) — звание в СС и СА. Соответствовало званию Ефрейтор в вермахте.
Белобрысый неспешно примостился на валун и достал пачку сигарет. На пленных он даже не смотрел. Его напарник, совсем наоборот, устроился так, чтобы держать русских под наблюдением, свою винтовку он тоже держал наготове.
— Расслабься, Циммерман, — хохотнул Мюллер. — Не видишь, они не уйдут, даже если их прогонишь. Эти болота кого хочешь доконают. Прямо высасывают жизнь, чтоб их. Гиблое место, как вся эта сраная Россия.
Сидевший в воде Иван полностью согласился с немцем.
— Не скажите, господин штурмманн… — Циммерман настороженно зыркнул на пленных. — Эти недочеловеки злобны и хитры от природы. Как звери. Они и есть звери, а не люди.
— Они же сами в плен сдались, зачем им тогда бежать? — белобрысый затянулся и выпустил колечко дыма. — Впрочем, как знаешь, тащи службу дальше. Одобряю. Кстати… что ты там говорил о недочеловеках? Расскажи подробней.
Ваня зло выругался про себя. Вившееся над головой облачко гнуса могло выдать его немцам. Да и ледяная вода тоже удовольствия не добавляла.
— Как прикажете… — было начал сутулый, но Мюллер его оборвал.
— Обращайся ко мне, как вне службы, салага. Разрешаю.
— Как прика… — Циммерман запнулся. — Хорошо, Карл. С чего бы начать…
— С самого начала начни. Но кратко и содержательно.
— Хорошо-хорошо… — заторопился молодой эсэсовец. — Так вот… как было написано в брошюре, цитирую дословно. «Недочеловек — это биологическое существо, созданное природой, имеющее руки, ноги, подобие мозга, с глазами и ртом. Тем не менее, это ужасное существо является человеком лишь частично. Оно носит черты лица подобные человеческим — однако духовно и психологически недочеловек стоит ниже, чем любое животное. Внутри этого существа — хаос диких, необузданных страстей: безымянная потребность разрушать, самые примитивные желания и неприкрытая подлость…».
— Хаос диких, необузданных страстей? — озадаченно хмыкнул Мюллер. — Чушь, какая-то. Посмотри на этих бедолаг, в их глазах читается только желание поесть. Ты же служил, как и я, в криминальной полиции. Среди нас, немцев, тоже какой только швали нет. Помню взяли одного профессора, за растление соседской собаки… Но ладно. С русскими и немцами понятно. Мы — высшая раса, сверхлюди — они недочеловеки. Просто и удобно. А как насчет… гм… французов или макаронников?
— Французы, бельгийцы и итальянцы — полунордическая раса! — быстро отбарабанил Циммерман. — Нуждаются в тщательной выбраковке. Русские, поляки, чехи и прочая славянская сволочь — в своей массе — недочеловеки и подлежат уничтожению. Евреи и цыгане — подлежат полному уничтожению.