Солдат
Шрифт:
Варвара Сергеевна неожиданно покраснела и застенчиво прошептала:
— Хорошо, не буду. Спасибо, Ваня. Мне… мне стало легче. Но я пока пойду… — она чмокнула Ивана в щеку и ушла.
— Блядь! — ругнулся Ваня. — Кем-кем, а психологом я точно не нанимался работать. Твою же мать…
Утром болота затянул сплошной туман. Уже в паре шагов ничего не просматривалось, а едва подсохшие вещи снова стали мокрыми. Даже костерок не хотел разгораться.
Но неприятности на этом не закончились — заболела Динара.
Она куталась в трофейную
— Температура… — Варвара Сергеевна зло поморщилась. — У нее сильная температура. Не исключаю пневмонию. А у нас никаких лекарств. И еще чертово болото. Оно ее доконает быстрей чем сама пневмония. Всех нас доконает. Здесь очень нездоровый воздух.
— Оставьте меня здесь… — тихо шептала Хусаинова, мелко стуча зубами. — Оставьте…
— Не смей! Никто тебя не бросит! — Маша обняла ее и прижала к себе, после чего обернулась к Ивану и потребовала. — Скажи! Мы ведь не бросим ее!!!
— Не бросим, — нарочито бодро подтвердил Ваня. — Конечно, не бросим.
И ужаснулся тому, насколько фальшиво звучал его голос.
— Моя ходить тлава искать… — якут развернулся и исчез в тумане. — Сколо плити назад…
Ваня вздохнул и принялся за костер, а когда он разгорелся, сел рядом с ним и просто молчал. Предел стойкости подошел к своей грани, что делать дальше Ваня просто не знал. И самое страшное, уже не хотел ничего делать.
Якут вернулся к вечеру, притащив целую охапку какой-то растительности и сразу принялся готовить отвар.
— Нет такой тлава как надо… — огорченно качал он головой. — Сдеся нету нигде. Но этот тосе мосет помось. Навелное. Буду плосить Байанай, шибко буду плосить. Не снаю, помось он или нет. А тама… — Петруха ткнул рукой в болото. — Тама есть немса, недалеко отсюда. Немного немса, стоять, масина лемонтиловать. Тли масина лемонтиловать…
— Доктор у них есть?
— Не снаю… — якут пожал плечами. — Мосет есть, мосет нет…
Иван выслушал его и отошел в сторону. Каким образом эта информация может им помочь он так и не понял.
Динара после отваров якута заснула, но кашель у нее стал сильнее.
Ближе к вечеру, со стороны болота донеслась недолгая перестрелка.
Иван всполошился, приготовился встречать немцев, но вместо них, ближе к вечеру, на островок вышел маленький и щупленький младший лейтенант — связист. Грязный, весь облепленный тиной, худой, изможденный, с разбитым лицом, он едва стоял на ногах, но притащил с собой винтовку СВТ [31] и немецкий автомат…
31
7,62-мм самозарядная винтовка системы Токарева.
Глава 21
— Кто вы, откуда?
Лейтенант не отвечал, молча стоял на коленях, опустив голову.
— Он
Лейтенант никак не прореагировал, голова опять безвольно повисла.
— Сейчас, — Ваня сходил к своему вещмешку, взял оттуда трофейную бутылку, а потом, силой разжав лейтенанту зубы, влил в него коньяк.
Лейтенант дернулся, зашипел, обвел невидящим взглядом Ваню с женщинами и прохрипел.
— Представьтесь.
— Военврач второго ранга Елистратова, — сухо ответила Варвара Сергеевна. — Со мной группа медицинских работников и бойцов. Вы кто?
— Младший лейтенант Семенов, — тихо ответил лейтенант. — Командир взвода связи…
И опять замолчал, не сводя взгляда от котелка на костре.
— Я разберусь, — Ваня взял крышку от котелка, набрал в нее немного кашицы, прихватил бутылку, а потом, подхватив Семенова под руку, увел его в сторону. Посадил на пенек и скомандовал: — Теперь ешь, но не спеши. Стоп… сначала выпей…
Придержал бутылку, пока лейтенант пил и сел рядом с ним.
— С-спасибо… — лейтенант попробовал взять ложку, но сразу выронил ее.
— Не спеши, я помогу, — Иван сам зачерпнул каши и поднес ложку к губам Семенова. — Вот…
Ване было очень жалко его и еще очень стыдно за самого себя. Оттого, что он сытый, а этот маленький и щуплый лейтенант — голодный.
Накормив Семенова, Ваня вытер ему губы, словно маленькому ребенку и дал еще хлебнуть коньяка.
— Лучше?
Лейтенант молча кивнул.
— Тебя как зовут?
— Иннокентий… — едва слышно ответил лейтенант.
— А меня Ваня. Если хочешь — расскажи, что случилось.
Семенов немного помолчал, зажмурился и с трудом выдавил из себя:
— Я их всех убил…
Ваня хотел спросить, кого он убил и за что, но лейтенант сам начал сбивчиво рассказывать.
— Бродили по болоту, вышли на остров, сидели там неделю. Пробовали выйти, но не нашли дорогу. Осипенко и Пятницкий умерли от ран, Хохлов и Лялин хотели идти сдаваться, я запретил. Они попытались меня убить. Но я сам убил их, а потом пошел куда глаза глядят. Понимаешь… — голос Семенова задрожал. — Одно дело фашистов… а тут своих…
Он закрыл ладонями чумазое лицо и замолчал.
— Какие же они свои… — начал Ваня.
— Свои! — зло отрезал Семенов. — Они воевали. Хорошо, воевали! Хохлов мне жизнь спас… Это все голод… голод заставил… сделал их нелюдями…
Ваня не нашелся что сказать и вместо ответа подсунул лейтенанту бутылку.
Тот отхлебнул и поинтересовался у Ивана.
— А ты как сюда попал? Фамилия, звание?
Ваня немного помедлил, подбирая слова.
— Красноармеец Иванов. Спецгруппа при Особом отделе армии. Выполнял свое задание, наткнулся на женщин. Они все военные медики. Бросить не смог. Вот, пробую вывести… — Иван подумал и предложил Семенову. — Принимай группу под командование.