Солдаты порядка (сборник)
Шрифт:
— Да, вот еще что, — сказал Булгаков, — не спешите кого-либо задерживать. Никаких «на всякий случай». Мы должны быть абсолютно уверены в каждом своем действии.
После совещания Баварский и Потехин ознакомились с письмом.
Из совета по делам религии писали:
«За последнее время в ряде районов Московской области участились кражи культовых предметов из действующих православных церквей путем взлома дверей, а чаще всего через оконные проемы.
В числе похищенных вещей значатся иконы небольшого размера, но старинного письма, представляющие
Сообщая о вышеизложенном, просим вас ускорить розыск похищенных культовых предметов…»
— Вот что, — предложил Потехин, — ответ я напишу сам, а ты отправляйся-ка в ресторан. Вроде ты говорил, Коган собирается праздновать день своего рождения. Кроме того, я проведу опознание похищенных вещей.
Баварский связался с московскими работниками уголовного розыска и условился с ними посетить ресторан.
Примерно за час до назначенного времени Баварский и работник местного отделения милиции пришли в сверкающий огнями ресторан гостиницы «Ленинградская». Им с трудом удалось отыскать свободный столик на двоих.
Пока они дожидались официанта, в дверях ресторана появилась оживленная компания молодых людей, среди которых Баварский узнал Когана и Киселева. Темноволосая девушка лет девятнадцати держала Когана под руку.
— Эти, — тихо произнес Баварский.
Компания взяла стремительный старт. Рюмки и бокалы то и дело наполнялись коньяком и шампанским, звучали приличествующие моменту тосты.
Разговор за их столом сначала был общим и шумным, но чем больше они пили, тем явственнее слышались жаргонные словечки, а сама компания на глазах распадалась на группы. Баварский подумал, что этих людей, очевидно, объединяет только застолица. Хотя праздновался день рождения Когана, каждый стремился чокнуться с высоким, стройным, белокурым парнем элегантной наружности. Парень держался независимо и посматривал на всех с легким превосходством. Говорил он мало. Все захмелели, а он оставался трезв.
Сам Коган как будто заискивал перед белокурым парнем. Что общего между этим молодым интеллигентным человеком, вероятно не лишенным ума, и теми, кто был с ним за одним столом? Может, ровным счетом ничего?
— Пойдем, Хлыст, потанцуем, — предложил Коган белокурому.
— Ты слышал? — спросил Баварского его спутник. — Что это — сокращенная фамилия или кличка?
— Поживем — увидим, — обронил Баварский свою обычную фразу.
К полуночи компания покинула ресторан. Баварский и его спутник двинулись следом.
Гардеробщик суетился около молодых людей.
— Дамы одеваются в первую очередь, — сказал Хлыст. Уходя, он щедро расплатился с гардеробщиком, небрежно кинув на стойку три рубля.
— Прошу, — гардеробщик держал пальто Баварского.
— Благодарю, я сам, — скромно улыбнулся Баварский, — мы в Москве проездом. — И выразительно потер пальцами, давая понять, что лишних денег нет. — В другой раз, отец. На обратном пути расплатимся не хуже этих, — он кивнул вслед уходящей компании.
— Валера — человек, — одобрительно произнес гардеробщик, — никогда не скупится.
На
— Ну как? — спросил следователь.
— Мне кажется, за вчерашний вечер я получил больше, чем за прошедшие два месяца.
— А именно?
— Есть новая колоритная фигура — Валерий Хлыст.
— Хлыст… Фамилия или кличка?
— Это мы выясним… Внешне интеллигент. Почему-то перед ним все заискивали. Мне единственно неясно, какая между ними связь: обычное знакомство или нечто большее… У тебя что?
— Я тут вызвал священников всех церквей, в которых совершены кражи, — Потехин протянул Баварскому протокол опознания, — церковные книги похищены в Гребневе.
— И стихи Рембо мы там же нашли, — сказал Баварский.
Чего только не скупают у населения в большом современном городе: книги, фарфор, меха, полотна художников. Скупочные магазины и приемные пункты разбросаны по всей Москве. Чтобы не бить понапрасну ноги, Баварский и Потехин старательно изучали увесистый справочник. Листая уже последние страницы, они приуныли, но вот наконец адрес найден.
Захватив с собой копию списка похищенного из церквей, инспектор уголовного розыска и следователь поехали на улицу Разина.
Скупка икон располагалась в реставрированной массивной церкви. Приемщик икон, низенький, скромного вида человек, выжидательно смотрел на Потехина и Баварского сквозь стекла очков, оседлавших его горбатый нос.
— Вам вот этих вещей не приносили? — Потехин предъявил ему свое удостоверение и протянул список похищенного.
Приемщик быстро пробежал его глазами, отрицательно мотнул головой:
— Ничего такого через мои руки не проходило. Но если бы и появилось, все равно я не смог бы вам оказать никакой помощи. Нас ведь не интересуют фамилии людей, которые решили расстаться с предметами культа. Дело это, сами понимаете, деликатное…
Когда они вышли на улицу, Баварский предложил:
— Отсюда недалеко до Третьяковки. Давай зайдем.
— Ты думаешь…
— Поживем — увидим…
Циклы лекций и тематические экскурсии по русскому изобразительному искусству организуются в Третьяковской галерее давно. Группы слушателей формируются произвольно. В любом случае работники Третьяковки нигде не фиксируют фамилии своих слушателей. Отмечают лишь общее количество.
Что касается древнерусского искусства, и в частности иконографии, то по этой теме организованы специальные лекции.
У Потехина и Баварского, слушавших эти разъяснения, все меньше оставалось надежды узнать что-либо важное.
Запомнился ли экскурсоводам кто-нибудь из тех, кто проявлял повышенный интерес к иконографии?
Людей проходит много.
Может быть, за последние несколько месяцев кто-либо все-таки бросился в глаза?
Пожалуй, произвел впечатление высокий белокурый молодой человек. Однако мало ли людей, которые читают не только популярную, но и специальную литературу?!
— Меня не покидает ощущение, что Хлыст и молодой человек, прослушавший курс лекций по древнерусскому искусству, одно и то же лицо, — сказал Баварский.