Солдаты звездного фронта
Шрифт:
Вот такие страсти у нас тут бушуют. Когда ты вернешься?
Да пребудут с тобой небеса.
Лона».
Улыбаясь, Антон передал письмецо капитану. Тот стал читать, хмыкая и качая головой.
А Ломов вдруг ощутил некое сродство с лоанитами. Нет, они не стали для него своими, но уже и чужими их не назовешь. Какие с них гуманоиды? «Такие же люди, как мы».
Явившегося раздатчика встретили
Глава 6
Гладиаторы
Провалявшись до обеда, Ломов подкрепился. Подергал двери каюты – заперто. Ну, еще бы…
За бортом сплошная серость. Пасмурно в гиперпространстве.
Намаявшись вдосталь, Антон сделал зарядку и стал готовиться к «потешным боям». Разминка, растяжка, спарринг с Сулимой.
– Вы, товарищ капитан, – проговорил Ломов одышливо, – сильнее бейте…
– Так, стоп, лейтенант! – решительно сказал капитан. – Хватит меня по званию величать да выкать! Мы не на Земле, понял? Тут ты Антон, а я – Иван. Понятно?
– Так точно! То есть… Ага!
– То-то…
– Почтение не позволит, товарищ капитан, по имени-то! Михалыч – еще куда ни шло.
Сулима возвел очи горе и покачал головой. Но спорить не стал…
…К вечеру «Ант Ломо» был в форме.
За ним пришел незнакомый ангианин, представившийся Хметом Сохом, и незаменимый Кепеш.
Хмет Сох молчал, важно шествуя впереди, а тавассианин семенил следом.
– Мы посоветовались, и выставили Каша Ширру, – говорил он. – Каш молод, но уже неплохо освоил ритуальный бой, который исполняется на тризнах, а также бой-приветствие и бой-прощание…
– Каш так Каш, – флегматично заметил Ломов. – Разучим с ним бой-размышление…
Кепеш с уважением поглядел на землянина.
Отсек номер шесть представлял из себя огромное пустое помещение, где в ряд стояли обтекаемые машины хищных очертаний. Они были здоровенными, вроде «Су-27» или «МиГ-31», и такая ассоциация вовсе не зря пришла Ломову на ум – машины являлись космоатмосферными истребителями.
Занимали они чуть более половины отсека, и оставшегося места вполне хватало для «арены» – квадратной площадки, которую со всех сторон обступили члены экипажа.
Первые ряды, конечно же, занимали носолобые. Имперцы стояли спокойно, сложив руки на груди или свесив их вдоль тела, – карманы в комбезах отсутствовали. Кстати…
Ломов стянул с себя синий комбинезон и передал его Сулиме. Неча одёжу портить.
Противник землянина уже топтался на арене, весьма гордый оказанным доверием. Это был молодой тавассианин в штанах, больше похожих на длинные шорты.
Кепеш поглядел на Тхан Коха. Тот кивнул.
– Сходитесь!
Каш двинулся по дуге, враскачку, косясь на Антона. Тот шагнул навстречу – молниеносно присел, подсекая тавассианину ногу. Каш потерял равновесие, но устоял бы, что не входило в планы лейтенанта. Вскочив, Антон нанес несильный йоко-гери, врезав противнику стопой в грудь, – тавассианина снесло.
Толпа зароптала, даже
Пока Каш поднимался, Ломов отдыхал, готовясь отразить натиск. Тавассианин набросился на Антона с кулаками, но особенно размашистых ударов избегал, осторожничал – видимо, извлек уроки из поединка между землянином и Рашем, не горячился особо.
Ломов припомнил гладиаторские бои и решил испробовать методу, принятую еще в римских амфитеатрах, – ублажить толпу.
За день дураковаляния они с капитаном пришли к выводу о том, что устраивать развлекалово для экипажа – это не только возможность улучшить жилищные условия, но и наладить контакт. Они вполне могли бы просидеть в камере рядом с прочими бестиями здешнего «Космозо», и тогда о них мало кто узнал бы из тавассиан, риитян и так далее. Теперь же землян знают все, и слава бойцов будет нелишней.
Антон изобразил отступление под градом ударов Каша, а тот бил увесисто, и прямые выдавал, и хуки с апперкотами. Ломов и сгибался, и блоки выставлял, и покачивался – толпа ревела.
Вот-вот тавассианин уложит этого заносчивого гомо!
А гомо неожиданно прянул в сторону и нанес удар ногой в живот Кашу. Тот, уже праздновавший победу, не ожидал подвоха и сложился пополам. Та же нога хлестко ударила тавассианина в лицо.
Взмахнув руками, Каш шлепнулся на пол, хлюпая кровью, и тут же поджал ноги, опасаясь, что гомо его добьет.
А гомо будто вовсе потерял интерес к драке – прохаживался рядом, разминая шею, и уже каждому стало ясно – поддался он не потому, что слаб, а потому, что так захотел.
«Последний раунд», – подумал Антон.
Каш сохранил силы и был очень зол.
– Крашгар кляй-шух-га! – рычал он, пуская розовую слюну. – Жрашшаз киль ёш-каш-пхе!
Ломов молча метнулся ему навстречу. Нанеся несколько прямых «дзуки» по корпусу в надежде, что анатомия у разных человечеств сходится не только во внешности, но и во внутренностях, он исполнил знаменитый «ливерпульский поцелуй» – ударил Каша головой в лицо, ломая тому нос.
Тавассианин рухнул навзничь. Он скребся, как большой жук, но вставать уже не пытался. Готов.
Лицо в крови возбуждало носолобых – они оживились, задвигались, молча перебрасываясь мнениями. На паре лиц даже улыбочки наметились – это выглядело так же непривычно, как ухмыляющийся чайник.
«Господи, – подумал лейтенант, – до чего же они похожи на нас… Точно такие же! Или это общее свойство всех людей – получать удовольствие от кровопролития?!»
Кепеш сказал деревянным голосом:
– Согласен ли Ант Ломо сойтись со вторым бойцом?
– Согласен, – пожал плечами лейтенант.
– Но только бой пойдет с оружием!
Тавассианин вынес на всеобщее обозрение ритуальные мечи – клинки длиною в полметра.
– Нет, так дело не пойдет! – воспротивился капитан.
– А можно я? – внезапно выступил Максим.
– Ты чего? – вылупился Сулима.
– А чё? – пожал плечами Чернов. – Я со школы в секции занимался. Фехтованием. Даже на первенство России выезжал.
– Ну, смотри… – с сомнением протянул капитан.