Солги обо мне. Том второй
Шрифт:
— Осталось выяснить, что она здесь делает, - отворачиваюсь к черно-белому фото, на котором очередные безобразные и почему-то небритые женские ноги, - работает или охотится.
— Работает, - не задерживается с ответом Виктория.
– Неделю назад я видела ее постоянного папика с новой соской, так что…
Она передергивает плечами, как бы говоря, что ей лень озвучивать очевидные выводы.
Это совпадает с тем, что мне разболтала секретарша Карпова.
Но сосредоточиться на мысли мешает нацеленный на меня жалящий взгляд Виктории.
— Что?
– Я медленно веду
— Даже не спросишь, откуда я в курсе обо всем этом?
Мне и в голову не приходило интересоваться такой херней. Но мартышка была слишком убедительно категорична, чтобы я поставил под сомнение правдивость ее слов. А откуда она в курсе кухни элитных блядей - мне все равно.
— У тебя совсем нет сердца?
– пытается ужалить Виктория, но под моим пристальным взглядом быстро становится смирной.
— Для тебя, дорогая, - говорю елейным тоном, - у меня нет ничего, кроме кошелька.
Кстати говоря, меня перестал вставлять даже глубокий минет в ее исполнении, который Виктория, под моим руководством, освоила почти в совершенстве.
Меня, блядь, перестало вставлять вообще все.
Кроме двух мыслей, на которые я дрочу, чтобы хоть как-нибудь сбросить напряжение: фантазии о том, как я заполучу назад свою свободолюбивую пташку и как потом долго и с наслаждением буду подрезать ей крылышки. Миллиметр за миллиметром.
— И так, ты сможешь ее ликвидировать?
– подталкиваю Викторию ближе к «парочке», так, чтобы мы стояли почти рядом. Понижаю голос до шепота и добавляю: - Мне же не стоит беспокоиться о напрасных вложениях в твое развитие?
Если бы она могла назвать меня скотиной еще раз - она бы это сделала, но свой лимит на сегодня Виктория уже исчерпала.
Когда мы, наконец, придвигаемся так близко, что наше присутствие уже невозможно игнорировать, блондинка реагирует первой: быстро окидывает меня взглядом сверху вниз, а когда понимает, что я заметил ее интерес - нарочно еще раз поглядывает в область паха. Даже если бы я уже не знал, что она дорогая шлюха, после этого взгляда у меня бы точно появились подозрения на ее счет. Это взгляд из разряда: «Я готова сменить член, если к нему прилагается достойное содержание».
Она уже даже почти открывает рот, когда решительно делаю шаг в их сторону, но я успеваю отсыпать ей порцию заслуженного разочарования, потому что перевожу взгляд на Карпова и с подчеркнутым интересом спрашиваю:
— Карпов? Игорь Карпов?
Он реагирует мгновенно: разворачивается, утыкается взглядом мне в грудь и только потом, крайне нехотя, задирает голову выше. Естественно, когда наши взгляды встречаются, на его роже написано раздражение пополам с недоумением - мало кому из карликов с манией величия приятно осознавать, что на собеседника приходится смотреть снизу вверх. Но что действительно по-настоящему привлекает мое внимание, так это характерная попытка смазать тот факт, что и мое лицо ему тоже знакомо. И хоть моя «история» предполагает именно это, я абсолютно точно уверен, что нигде и никогда в реальности не пересекался с этим типом. Значит, он тоже интересовался
«Надо же, дружок, ты еще рта не раскрыл, а я уже знаю половину твоих маленьких грязных секретов».
— Прошу прощения?
– Карпов крайне плохо изображает удивление.
Даже моя практически неспособная к самостоятельным мыслительным процессам мартышка притворяется лучше.
— Олег Калашников.
– Смотрю на его расслабленно висящие вдоль тела руки и в ответ демонстративно прячу свои ладони в карманы брюк.
– Август, благотворительный сбор фонда «Саференд». Нас представила друг другу госпожа Ларсен.
Все это - не случайные слова, которые я выдергиваю из головы. Не имею привычки атаковать врага наугад. Маленькое расследование одного моего друга - и на следующий день после «заказа» я знал, чем он занимается, кого трахает, сколько раз ходит на толчок и, конечно же, все более-менее публичные мероприятия, которые посещало это чмо. Осталось выбрать только самое подходящее - относительно недавно, но все же не в последние месяцы, чтобы ему нечего было противопоставить моим словам. Кроме того, наше «знакомство» должно было произойти до того, как он связался с сестрицей моей строптивой маленькой женушки. На тот случай, если ему успели ткнуть в мои фото и сказать, что он совершает благое дело, помогая Нике сбежать.
Этот расчет оказался верным. Впрочем, как и всегда.
Моей единственной критической ошибкой было оставить Нике ключи от клетки.
Но и этот косяк я собираюсь исправить в самое ближайшее время.
— Ларсон, Ларсон… - бормочет под нос Карпов, а потом, как будто вспомнив, снисходительно улыбается.
– Да, конечно. Милая неугомонная женщина, которая любит всех «солнечных детей».
— Преимущественно, - слегка подаюсь вперед, изображая маленький заговор, - любит их за чужой счет.
Он переводит взгляд на Викторию, и я немедленно представляю их друг другу, делая акцент на том, что, если бы не моя настойчивая подруга детства - я бы обязательно пропустил это мероприятие.
— Что бы ты без меня делал, - мурлыкает она, не сводя с Карпова хищного взгляда.
Слишком провокационно, как по мне, но этому идиоту явно нравится, потому что он тут же распускает хвост и выдает длинную браваду о своей любви к искусству, в особенности тому, которое вряд ли оценят «многие». Так и хочется спросить его, на каком месте его раздутой от самолюбования жопы нанесено клеймо избранности. Возможно, когда карлик сделает свое дело и больше не будет представлять для меня интерес, я припомню ему и эти слова, и его помощь Нике.
— Вы так много работаете, Олег?
– интересуется блондинка, кокетливо поигрывая бокалом шампанского. Слава богу, хоть пальцы туда не сует, как это любят делать некоторые «звезданутые и загадочные».
— Трудоголик - мое второе имя, - мой голос полон легкой меланхолии. Пусть не думает, что я какой-то офисный планктон. Хотя, по большому счету, не все ли равно, что думает очередная муха це-це?
– Может, вы назовете свое имя, раз ваш кавалер так ревностно хранит его в тайне?
Карпов сжимает челюсти.