Солги обо мне
Шрифт:
— Ты не старый, - искренне отмахивается Ника, но морщина на ее лбы меньше не становится.
– Хотя иногда ведешь себя и правда как взрослый папочка.
— Скупое мужское беспокойство, девочка. Прости, что оно занудное, и совсем не как в романтических книжках.
— Я не читаю романтические книжки, - фыркает она.
– Почему если танцуешь и не разменял третий десяток, то обязательно записывают в фанатку всяких вампирских саг и слезливых мелодрам? А я между прочим…
Начинает копаться в рюкзаке. Судя по прикладываемым для этого усилиям, у нее там все по классике - при желании можно найти кирпич, автомат «Калашникова», мини электроплиту
Люба.
Я мысленно скалюсь, наслаждаясь сладким вкусом триумфа.
Надо же, я был уверен, что на этот раз ей хватит выдержки хотя бы на пару недель. После всего, что она наговорила в наш последний разговор, и, что важнее - что наговорил ей я, такое развитие событий казалось самым вероятным. Люба вообще любительница «заедать» каждую ссору очередным прыжком или поездкой куда-то, где можно неудачно приземлиться и сломать себе хребет. Но, видимо, пришло время, когда и это «лекарство» перестало работать.
— Можешь ответить, - бросает Ника, бегло окинув взглядом телефон в моей ладони.
– Я надену наушники и не буду подслушивать.
Это не ревность, конечно - я не настолько наивен, чтобы думать, будто она уже втрескалась в меня по уши. Я еще даже толком и не начинал штурмовать этот веснушчатый Эверест. Но, определенно, ей было бы не очень приятно узнать, что в это время мне может написывать какая-то бабища. Женщины, в большинстве своем, ужасные эгоистки и собственницы - вроде ей нафиг мужик не уперся, и ему давно отведено именно место во «фрэндзоне», но стоит ему переключиться на другую бабу - все, тут же подъезжает и ревность, и истерики, и разговоры о «разрушенной дружбе».
Вместо ответа я показываю Нике телефон, на экране которого до сих пор висит зашифрованный номер Любы. Это, кстати, выработанное годами правило: реальным именем в списке моих контактов всегда подписана только одна женщина - та, с которой у меня отношения в данный момент. От скольких напрасных скандалов оно меня спасло - и не сосчитать.
— Ты занимаешься экстремальным видом спорта?
– заинтересованно спрашивает моя «закуска».
— Иногда штурмую горы.
Это - правда. Оказалось, что Люба все-таки принесла в мою жизнь что-то полезное - подарила мне любовь к альпинизму, хоть и не в той мере, в которой увлекалась этим сама. Для меня горы навсегда остались неплохим способом скрыться от внешнего мира, когда в нем неожиданно накапливалось слишком много раздражающих факторов. Но я точно не из тех ненормальных, которые полезут на экстремальные высоты даже рискуя жизнью.
— Ничего себе, - искренне восхищается Ника, и ее тонкие пальцы с силой обхватывают корешок книги, которую как раз достала из рюкзака.
Увесистый том. Зачем она его с собой таскает?
— Люблю бумажные книги, - объясняет она, видимо не оставив без внимания мой заинтересованный взгляд.
– Они так приятно пахнут. И когда кладу книгу на стол в кафе, она занимает столько места, что сразу отпадает половина желающих усесться рядом.
Я делаю мысленную пометку, что девочка все же не так проста, как кажется. Тоже умеет подмечать детали и даже изредка неплохо их угадывает. А это значит, что мне нужно быть начеку.
— Там у тебя… - Девочка указывает подбородком на телефон, который я все еще держу экраном в ее сторону.
Люба опять наяривает.
Мне очень хорошо знакомы эти приступы. С ней такое
— Расскажи мне, что ты там читаешь, - перевожу разговор, и трогаюсь с места в медленно ползущей пробке.
— Это вряд ли будет тебе интересно, - смущается она.
— А ты начни - и мы узнаем.
Ника явно попадает в свою стихию - очень эмоционально рассказывает о какой-то выдуманной вселенной с космодесантниками, демонами и прочей ерундой. В общем, совсем не из сферы моих книжных пристрастий, хотя - и я стыжусь этого - в последнее время стал на редкость мало читать, и даже пропустил пару книг своих любимых авторов. Меня хватило только прочитать пару отзывов, закинуть книги в электронные корзины… где они и покоятся по сей день.
— Никогда бы не подумал, что балерины ростом в три вершка увлекаются такими кровавыми историями, - вставляю где-то между ее слов.
Тут неподалеку - частный медицинский центр, при котором работает круглосуточный кабинет экстренной помощи. Конечно, синяки от танцев на пилоне - и близко не такой случай, но хозяин этого центра - мой большой должник, и у меня там пожизненный пропуск в любое время и с любыми проблемами, а я им пользовался всего-то один раз, когда в прошлом году удалял родинку.
— Очень интересно, - говорю на следующем светофоре.
— Правда?
– У девочки такие глаза, будто от моего положительного ответа зависит ее личное книжное счастье.
Кто я такой, чтобы лишать ее этого удовольствия? Даже если она и заслужила моральную трепку своей детской выходкой.
Я поворачиваюсь к ней, перегибаюсь через расстояние между нами, сокращая его до пары сантиметров от ее кончика носа до моего. При этом ни на секунду не «отпускаю» ее взгляд. Не даю ей даже моргнуть. В прошлый раз, когда я проделал этот свой любимый трюк, она так мило прикрывала глаза в предвкушении. И потом так чудно покраснела, что я на долю секунды даже засомневался - правильно ли поступил, не зайдя дальше и оставив поцелуи до следующего раза. Хотя, я и насчет сегодня пока не уверен.
— Мне интересна твоя книга, - я нарочно слегка понижаю голос и растягиваю слова, чтобы они обволакивали ее и усыпляли бдительность. Долго учился, но оно того стоило - в моей жизни еще не было женщины, на которую бы не подействовал этот тембр.
– Мне интересны твои танцы. Все твои танцы.
Ее зрачки расширяются, взгляд затуманивается, а пальцы так яростно сжимаются в корешок книги, что от напряжения белеют костяшки.
Наклоняюсь еще ближе и Ника вынуждена вжаться в кресло, немного сползти вниз, как будто я слишком яростно вторгаюсь в ее личное интимное пространство. Так и есть, мое ты наивное солнышко, в этом вся суть - сначала вы боитесь, потом - привыкаете, а потом - становитесь зависимы от моего присутствия в каждой капле воздуха, которым дышите.